LatinEach bar represents the percentage of words per 1000 most common words.
Братья Карамазовы - 08
Total number of words is 3546
Total number of unique words is 1601
37.5 of words are in the 2000 most common words
51.2 of words are in the 5000 most common words
57.4 of words are in the 8000 most common words
- Нет, ты фон-Зон. Ваше преподобие, знаете вы что такое фон-Зон? Процесс такой уголовный был: его убили в блудилище - так кажется у вас сии места именуются - убили и ограбили, и несмотря на его почтенные лета, вколотили в ящик, закупорили и из Петербурга в Москву отослали в багажном вагоне, за нумером. А когда заколачивали, то блудные плясавицы пели песни и играли на гуслях, то-есть на фортоплясах. Так вот это тот самый фон-Зон и есть. Он из мертвых воскрес, так ли, фон-Зон?
- Что же это такое? Как же это? - послышались голоса в группе иеромонахов.
- Идем! - крикнул Петр Александрович, обращаясь к Калганову.
- Нет-с, позвольте! - визгливо перебил Федор Павлович, шагнув еще шаг в комнату, - позвольте и мне довершить. Там в келье ославили меня, что я будто бы непочтительно вел себя, а именно тем, что про пискариков крикнул. Петр Александрович Миусов, родственник мой, любит, чтобы в речи было plus de noblesse que de sincerite, а я обратно люблю, чтобы в моей речи было plus de sincerite que de noblesse, и - наплевать на noblesse! Так ли, фон-Зон? Позвольте, отец игумен, я хоть и шут, и представляюсь шутом, но я рыцарь чести и хочу высказать. Да-с, я рыцарь чести, а в Петре Александровиче - прищемленное самолюбие и ничего больше. Я и приехал-то может быть сюда давеча, чтобы посмотреть да высказать. У меня здесь сын Алексей спасается; я отец, я об его участи забочусь и должен заботиться. Я всё слушал да представлялся, да и смотрел потихоньку, а теперь хочу вам и последний акт представления проделать. У нас ведь как? У нас что падает, то уж и лежит. У нас что раз упало, то уж и вовеки лежи. Как бы не так-с! Я встать желаю. Отцы святые, я вами возмущен. Исповедь есть великое таинство, пред которым и я благоговею и готов повергнуться ниц, а тут вдруг там в келье все на коленках и исповедуются вслух. Разве вслух позволено исповедываться? Святыми отцами установлено исповедание на ухо, тогда только исповедь ваша будет таинством, и это издревле. А то как я ему объясню при всех, что я, например, то и то... ну то-есть то и то, понимаете? Иногда ведь и сказать неприлично. Так ведь это скандал! Нет, отцы, с вами тут пожалуй в хлыстовщину втянешься... Я при первом же случае напишу в Синод, а сына своего Алексея домой возьму...
Здесь нотабене. Федор Павлович слышал, где в колокола звонят. Были когда-то злые сплетни, достигшие даже до архиерея (не только по нашему, но и в других монастырях, где установилось старчество), что будто слишком уважаются старцы, в ущерб даже сану игуменскому, и что между прочим будто бы старцы злоупотребляют таинством исповеди и проч. и проч. Обвинения нелепые, которые и пали в свое время сами собой и у нас, и повсеместно. Но глупый дьявол, который подхватил и нес Федора Павловича на его собственных нервах куда-то всё дальше и дальше в позорную глубину, подсказал ему это бывшее обвинение, в котором Федор Павлович сам не понимал первого слова. Да и высказать-то его грамотно не сумел, тем более, что на этот раз никто в кельи старца на коленях не стоял и вслух не исповедывался, так что Федор Павлович ничего не мог подобного сам видеть и говорил лишь по старым слухам и сплетням, которые кое-как припомнил. Но высказав свою глупость, он почувствовал, что сморозил нелепый вздор, и вдруг захотелось ему тотчас же доказать слушателям, а пуще всего себе самому, что сказал он вовсе не вздор. И хотя он отлично знал, что с каждым будущим словом всё больше и нелепее будет прибавлять к сказанному уже вздору еще такого же, - но уж сдержать себя не мог и полетел как с горы.
- Какая подлость! - крикнул Петр Александрович.
- Простите, - сказал вдруг игумен. - Было сказано издревле: "И начат глаголати на мя многая некая, даже и до скверных некиих вещей. Аз же вся слышав, глаголах в себе: се врачество Иисусово есть и послал исцелити тщеславную душу мою". А потому и мы благодарим вас с покорностью, гость драгоценный!
И он поклонился Федору Павловичу в пояс.
- Те-те-те! Ханжество и старые фразы! Старые фразы и старые жесты! Старая ложь и казенщина земных поклонов! Знаем мы эти поклоны! "Поцелуй в губы и кинжал в сердце", как в Разбойниках Шиллера. Не люблю, отцы, фальши, а хочу истины! Но не в пискариках истина, и я это провозгласил! Отцы монахи, зачем поститесь? Зачем вы ждете за это себе награды на небеси? Так ведь из-за этакой награды и я пойду поститься! Нет, монах святой, ты будь-ка добродетелен в жизни, принеси пользу обществу, не заключаясь в монастыре на готовые хлеба и не ожидая награды там на верху, - так это-то потруднее будет. Я тоже ведь, отец игумен, умею складно сказать. Что у них тут наготовлено? - подошел он к столу. - Портвейн старый Фактори, медок разлива братьев Елисеевых, ай да отцы! Не похоже ведь на пискариков. Ишь бутылочек-то отцы наставили, хе-хе-хе! А кто это всё доставлял сюда? Это мужик русский, труженик, своими мозольными руками заработанный грош сюда несет, отрывая его от семейства и от нужд государственных! Ведь вы, отцы святые, народ сосете!
- Это уж совсем недостойно с вашей стороны, - проговорил отец Иосиф. Отец Паисий упорно молчал. Миусов бросился бежать из комнаты, а за ним и Калганов.
- Ну, отцы, и я за Петром Александровичем! Больше я к вам не приду, просить будете на коленях, не приду. Тысячу рубликов я вам прислал, так вы опять глазки навострили, хе-хе-хе! Нет, еще не прибавлю. Мщу за мою прошедшую молодость, за всё унижение мое! - застучал он кулаком по столу в припадке выделанного чувства. - Много значил этот монастырек в моей жизни! Много горьких слез я из-за него пролил! Вы жену мою, кликушу, восстановляли против меня. Вы меня на семи соборах проклинали, по околодку разнесли! Довольно, отцы, нынче век либеральный, век пароходов и железных дорог. Ни тысячи, ни ста рублей, ни ста копеек, ничего от меня не получите!
Опять нотабене. Никогда и ничего такого особенного не значил наш монастырь в его жизни, и никаких горьких слез не проливал он из-за него. Но он до того увлекся выделанными слезами своими, что на одно мгновенье чуть было себе сам не поверил; даже заплакал было от умиления; но в тот же миг почувствовал, что пора поворачивать оглобли назад. Игумен на злобную ложь его наклонил голову и опять внушительно произнес:
- Сказано снова: "Претерпи смотрительне находящее на тя невольно бесчестие с радостию, и да не смутишися, нижй возненавидиши бесчестящего тя". Так и мы поступим.
- Те-те-те, вознепщеваху! и прочая галиматья! Непщуйте, отцы, а я пойду. А сына моего Алексея беру отселе родительскою властию моею навсегда. Иван Федорович, почтительнейший сын мой, позвольте вам приказать за мною следовать! Фон-Зон, чего тебе тут оставаться! Приходи сейчас ко мне в город. У меня весело. Всего верстушка какая-нибудь, вместо постного-то масла подам поросенка с кашей; пообедаем; коньячку поставлю, потом ликерцу; мамуровка есть... Эй, фон-Зон, не упускай своего счастия!
Он вышел крича и жестикулируя. Вот в это-то мгновение Ракитин и увидел его выходящего и указал Алеше.
- Алексей! - крикнул ему издали отец, завидев его, - сегодня же переезжай ко мне совсем, и подушку и тюфяк тащи, и чтобы твоего духу здесь не пахло.
Алеша остановился, как вкопанный, молча и внимательно наблюдая сцену. Федор Павлович между тем влез в коляску, а за ним, даже не оборотившись к Алеше проститься, молча и угрюмо стал было влезать Иван Федорович. Но тут произошла еще одна паясническая и невероятная почти сцена, восполнившая эпизод. Вдруг у подножки коляски появился помещик Максимов. Он прибежал запыхавшись, чтобы не опоздать. Ракитин и Алеша видели, как он бежал. Он так спешил, что в нетерпении занес уже ногу на ступеньку, на которой еще стояла левая нога Ивана Федоровича, и, схватившись за кузов, стал было подпрыгивать в коляску:
- И я, и я с вами! - выкрикивал он, подпрыгивая, смеясь мелким веселым смешком, с блаженством в лице и на всё готовый, - возьмите и меня!
- Ну не говорил ли я, - восторженно крикнул Федор Павлович, - что это фон-Зон! Что это настоящий воскресший из мертвых фон-Зон! Да как ты вырвался оттуда? Что ты там нафонзонил такого и как ты-то мог от обеда уйти? Ведь надо же медный лоб иметь! У меня лоб, а я, брат, твоему удивляюсь! Прыгай, прыгай скорей! Пусти его, Ваня, весело будет. Он тут как-нибудь в ногах полежит. Полежишь, фон-Зон? Али на облучек его с кучером примостить?.. Прыгай на облучек, фон-Зон!..
Но Иван Федорович, усевшийся уже на место, молча и изо всей силы вдруг отпихнул в грудь Максимова, и тот отлетел на сажень. Если не упал, то только случайно.
- Пошел! - злобно крикнул кучеру Иван Федорович.
- Ну чего же ты? Чего же ты? Зачем ты его так? - вскинулся Федор Павлович, но коляска уже поехала. Иван Федорович не ответил.
- Ишь ведь ты! - помолчав две минуты, проговорил опять Федор Павлович, косясь на сынка:
- сам ведь ты весь этот монастырь затеял, сам подстрекал, сам одобрял, чего ж теперь сердишься?
- Полно вам вздор толочь, отдохните хоть теперь немного, - сурово отрезал Иван Федорович.
Федор Павлович опять помолчал с две минуты.
- Коньячку бы теперь хорошо, - сентенциозно заметил он. Но Иван Федорович не ответил.
- Доедем, и ты выпьешь.
Иван Федорович всё молчал.
Федор Павлович подождал еще минуты с две:
- А Алешку-то всё-таки из монастыря возьму, несмотря на то, что вам это очень неприятно будет, почтительнейший Карл фон-Мор.
Иван Федорович презрительно вскинул плечами и, отворотясь, стал смотреть на дорогу. Затем уж до самого дома не говорили.
Книга третья.
Сладострастники
I. В лакейской
Дом Федора Павловича Карамазова стоял далеко не в самом центре города, но и не совсем на окраине. Был он довольно ветх, но наружность имел приятную: одноэтажный, с мезонином, окрашенный серенькою краской и с красною железною крышкой. Впрочем, мог еще простоять очень долго, был поместителен и уютен. Много было в нем разных чуланчиков, разных пряток и неожиданных лесенок. Водились в нем крысы, но Федор Павлович на них не вполне сердился: "всё же не так скучно по вечерам, когда остаешься один". А он действительно имел обыкновение отпускать слуг на ночь во флигель и в доме сам запирался один на всю ночь. Флигель этот стоял на дворе, был обширен и прочен; в нем же определил Федор Павлович быть и кухне, хотя кухня была и в доме; не любил он кухонного запаха и кушанье приносили через двор зимой и летом. Вообще дом был построен на большую семью, и господ и слуг можно было бы поместить впятеро больше. Но в момент нашего рассказа в доме жил лишь Федор Павлович с Иваном Федоровичем, а в людском флигеле всего только три человека прислуги: старик Григорий, старуха Марфа, его жена, и слуга Смердяков, еще молодой человек. Приходится сказать несколько поподробнее об этих трех служебных лицах. О старике Григорие Васильевиче Кутузове мы впрочем уже говорили довольно. Это был человек твердый и неуклонный, упорно и прямолинейно идущий к своей точке, если только эта точка по каким-нибудь причинам (часто удивительно нелогическим) становилась пред ним как непреложная истина. Вообще говоря он был честен и неподкупен. Жена его, Марфа Игнатьевна, несмотря на то, что пред волей мужа беспрекословно всю жизнь склонялась, ужасно приставала к нему, например, тотчас после освобождения крестьян, уйти от Федора Павловича в Москву и там начать какую-нибудь торговлишку (у них водились кое-какие деньжонки); но Григорий решил тогда же и раз навсегда, что баба врет, "потому что всякая баба бесчестна", но что уходить им от прежнего господина не следует, каков бы он там сам ни был, "потому что это ихний таперича долг".
- Ты понимаешь ли что есть долг? - обратился он к Марфе Игнатьевне.
- Про долг я понимаю, Григорий Васильевич, но какой нам тут долг, чтобы нам здесь оставаться, того ничего не пойму, - ответила твердо Марфа Игнатьевна.
- И не понимай, а оно так будет. Впредь молчи. Так и вышло: они не ушли, а Федор Павлович назначил им жалованье, небольшое, и жалованье выплачивал. Григорий знал к тому же, что он на барина имеет влияние неоспоримое. Он чувствовал это, и это было справедливо: хитрый и упрямый шут, Федор Павлович, очень твердого характера "в некоторых вещах жизни", как он сам выражался, бывал, к собственному удивлению своему, весьма даже слабоват характером в некоторых других "вещах жизни". И он сам знал в каких, знал и боялся многого. В некоторых вещах жизни надо было держать ухо востро, и при этом тяжело было без верного человека, а Григорий был человек вернейший. Даже так случалось, что Федор Павлович много раз в продолжение своей карьеры мог быть бит, и больно бит, и всегда выручал Григорий, хотя каждый раз прочитывал ему после того наставление. Но одни побои не испугали бы Федора Павловича: бывали высшие случаи и даже очень тонкие и сложные, когда Федор Павлович и сам бы не в состоянии пожалуй был определить ту необычайную потребность в верном и близком человеке, которую он моментально и непостижимо вдруг иногда начинал ощущать в себе. Это были почти болезненные случаи: развратнейший и в сладострастии своем часто жестокий, как злое насекомое, Федор Павлович вдруг ощущал в себе иной раз, пьяными минутами, духовный страх и нравственное сотрясение, почти так-сказать даже физически отзывавшееся в душе его. "Душа у меня точно в горле трепещется в эти разы", говаривал он иногда. Вот в эти-то мгновения он и любил, чтобы подле, по близости, пожалуй хоть и не в той комнате, а во флигеле, был такой человек, преданный, твердый, совсем не такой как он, не развратный, который хотя бы всё это совершающееся беспутство и видел, и знал все тайны, но всё же из преданности допускал бы это всё, не противился, главное - не укорял и ничем бы не грозил, ни в сем веке, ни в будущем; а в случае нужды так бы и защитил его, - от кого? От кого-то неизвестного, но страшного и опасного. Дело было именно в том, чтобы был непременно другой человек, старинный и дружественный, чтобы в больную минуту позвать его, только с тем, чтобы всмотреться в его лицо, пожалуй переброситься словцом, совсем даже посторонним каким-нибудь, и коли он ничего, не сердится, то как-то и легче сердцу, а коли сердится, ну, тогда грустней. Случалось (но впрочем чрезвычайно редко), что Федор Павлович шел даже ночью во флигель будить Григория, чтобы тот на минутку пришел к нему. Тот приходил, и Федор Павлович заговаривал о совершеннейших пустяках и скоро отпускал, иногда даже с насмешечкой и шуточкой, а сам, плюнув, ложился спать и спал уже сном праведника. Нечто в этом роде случилось с Федором Павловичем и по приезде Алеши. Алеша "пронизал его сердце" тем, что "жил, всё видел и ничего не осудил". Мало того, принес с собою небывалую вещь: совершенное отсутствие презрения к нему, старику, напротив всегдашнюю ласковость и совершенно натуральную прямодушную привязанность к нему, столь мало ее заслужившему. Всё это было для старого потаскуна и бессемейника совершенным сюрпризом, совсем для него, любившего доселе одну лишь "скверну", неожиданным. По уходе Алеши он признался себе, что понял кое-что, чего доселе не хотел понимать.
Я уже упоминал в начале моего рассказа, как Григорий ненавидел Аделаиду Ивановну, первую супругу Федора Павловича и мать первого сына его, Дмитрия Федоровича, и как, наоборот, защищал вторую его супругу, кликушу, Софью Ивановну, против самого своего господина и против всех, кому бы пришло на ум молвить о ней худое или легкомысленное слово. В нем симпатия к этой несчастной обратилась во что-то священное, так что и двадцать лет спустя он бы не перенес, от кого бы то ни шло, даже худого намека о ней и тотчас бы возразил обидчику. По наружности своей Григорий был человек холодный и важный, не болтливый, выпускающий слова веские, нелегкомысленные. Точно так же невозможно было бы разъяснить в нем с первого взгляда: любил он свою безответную, покорную жену или нет, а между тем он ее действительно любил и та конечно, это понимала. Эта Марфа Игнатьевна была женщина не только не глупая, но может быть и умнее своего супруга, по меньшей мере рассудительнее его в делах житейских, а между тем она ему подчинялась безропотно и безответно, с самого начала супружества, и бесспорно уважала его за духовный верх. Замечательно, что оба они, всю жизнь свою, чрезвычайно мало говорили друг с другом, разве о самых необходимых и текущих вещах. Важный и величественный Григорий обдумывал все свои дела и заботы всегда один, так что Марфа Игнатьевна раз навсегда давно уже поняла, что в советах ее он совсем не нуждается. Она чувствовала, что муж ценит ее молчание и признает за это в ней ум. Бить он ее никогда не бивал, разве всего только один раз, да и то слегка. В первый год брака Аделаиды Ивановны с Федором Павловичем, раз в деревне, деревенские девки и бабы, тогда еще крепостные, собраны были на барский двор попеть и поплясать. Начали "во лузях", и вдруг Марфа Игнатьевна, тогда еще женщина молодая, выскочила вперед пред хором и прошлась "русскую" особенным манером, не по-деревенскому как бабы, а как танцевала она, когда была дворовою девушкой у богатых Миусовых на домашнем помещичьем их театре, где обучал актеров танцовать выписанный из Москвы танцмейстер. Григорий видел, как прошлась его жена, и дома у себя в избе, через час, поучил ее, потаскав маленько за волосы. Но тем и кончились раз навсегда побои и не повторялись более ни разу во всю жизнь, да и Марфа Игнатьевна закаялась с тех пор танцовать.
Детей им бог не дал, был один ребеночек, да и тот умер. Григорий же видимо любил детей, даже не скрывал этого, то-есть не стыдился выказывать. Дмитрия Федоровича он к себе принял на руки, когда сбежала Аделаида Ивановна, трехлетним мальчиком и провозился с ним почти год, сам гребешком вычесывал, сам даже обмывал его в корыте. Потом хлопотал он и с Иваном Федоровичем, и с Алешей, за что и получил пощечину; но об этом обо всем я уже повествовал. Собственный же ребеночек порадовал его лишь одною надеждой, когда Марфа Игнатьевна еще была беременна. Когда же родился, то поразил его сердце скорбью и ужасом. Дело в том, что родился этот мальчик шестипалым. Увидя это, Григорий был до того убит, что не только молчал вплоть до самого дня крещения, но и нарочно уходил молчать в сад. Была весна, и он все три дня копал гряды в огороде в саду. На третий день приходилось крестить младенца; Григорий к этому времени уже нечто сообразил. Войдя в избу, где собрался причт и пришли гости и наконец сам Федор Павлович, явившийся лично в качестве восприемника, он вдруг заявил, что ребенка "не надо бы крестить вовсе", - заявил не громко, в словах не распространялся, еле выцеживал по словечку, а только тупо и пристально смотрел при этом на священника.
- Почему так? - с веселым удивлением осведомился священник.
- Потому это... дракон... - пробормотал Григорий.
- Как дракон, какой дракон?
Григорий промолчал некоторое время.
- Смешение природы произошло... - пробормотал он, хоть и весьма неясно, но очень твердо, и видимо не желая больше распространяться.
Посмеялись, и, разумеется, бедненького ребеночка окрестили. Григорий молился у купели усердно, но мнения своего о новорожденном не изменил. Впрочем ничему не помешал, только все две недели, как жил болезненный мальчик, почти не глядел на него, даже замечать не хотел и большею частью уходил из избы. Но когда мальчик через две недели помер от молочницы, то сам его уложил в гробик, с глубокою тоской смотрел на него, и когда засыпали неглубокую маленькую его могилку, стал на колени и поклонился могилке в землю. С тех пор многие годы он ни разу о своем ребенке не упомянул, да и Марфа Игнатьевна ни разу при нем про ребенка своего не вспоминала, а когда с кем случалось говорить о своем "деточке", то говорила шопотом, хотя бы тут и не было Григория Васильевича. По замечанию Марфы Игнатьевны, он, с самой той могилки, стал по преимуществу заниматься "божественным", читал Четии-Минеи, больше молча и один, каждый раз надевая большие свои серебряные круглые очки. Редко читывал вслух, разве великим постом. Любил книгу Иова, добыл откуда-то список слов и проповедей "богоносного отца нашего Исаака Сирина", читал его упорно и многодетно, почти ровно ничего не понимал в нем, но за это-то может быть, наиболее ценил и любил эту книгу. В самое последнее время стал прислушиваться и вникать в хлыстовщину, на что по соседству оказался случай, видимо был потрясен, но переходить в новую веру не заблагорассудил. Начетливость "от божественного" разумеется придала его физиономии еще пущую важность.
Может быть он склонен был к мистицизму. А тут как нарочно случай появления на свет его шестипалого младенца и смерть его совпали как раз с другим весьма странным, неожиданным и оригинальным случаем, оставившим на душе его, как однажды он сам впоследствии выразился, "печать". Так случилось, что в тот самый день как похоронили шестипалого крошку, Марфа Игнатьевна, проснувшись ночью, услышала словно плач новорожденного ребенка. Она испугалась и разбудила мужа. Тот прислушался и заметил, что скорее это кто-нибудь стонет, "женщина будто бы". Он встал, оделся; была довольно теплая майская ночь. Выйдя на крыльцо, он ясно вслушался, что стоны идут из сада. Но сад был на ночь запираем со двора на замок, попасть же в него кроме этого входа нельзя было, потому что кругом всего сада шел крепкий и высокий забор. Воротясь домой, Григорий засветил фонарь, взял садовый ключ, и, не обращая внимания на истерический ужас своей супруги, всё еще уверявшей, что она слышит детский плач и что это плачет наверно ее мальчик и зовет ее, молча пошел в сад. Тут он ясно уразумел, что стоны идут из их баньки, стоявшей в саду, недалеко от калитки, и что стонет взаправду женщина. Отворив баню, он увидал зрелище, пред которым остолбенел: городская юродивая, скитавшаяся по улицам и известная всему городу, по прозвищу Лизавета Смердящая, забравшись в их баню, только что родила младенца. Младенец лежал подле нее, а она помирала подле него. Говорить ничего не говорила, уже по тому одному, что не умела говорить. Но всё это надо бы разъяснить особо...
II. Лизавета смердящая
- Что же это такое? Как же это? - послышались голоса в группе иеромонахов.
- Идем! - крикнул Петр Александрович, обращаясь к Калганову.
- Нет-с, позвольте! - визгливо перебил Федор Павлович, шагнув еще шаг в комнату, - позвольте и мне довершить. Там в келье ославили меня, что я будто бы непочтительно вел себя, а именно тем, что про пискариков крикнул. Петр Александрович Миусов, родственник мой, любит, чтобы в речи было plus de noblesse que de sincerite, а я обратно люблю, чтобы в моей речи было plus de sincerite que de noblesse, и - наплевать на noblesse! Так ли, фон-Зон? Позвольте, отец игумен, я хоть и шут, и представляюсь шутом, но я рыцарь чести и хочу высказать. Да-с, я рыцарь чести, а в Петре Александровиче - прищемленное самолюбие и ничего больше. Я и приехал-то может быть сюда давеча, чтобы посмотреть да высказать. У меня здесь сын Алексей спасается; я отец, я об его участи забочусь и должен заботиться. Я всё слушал да представлялся, да и смотрел потихоньку, а теперь хочу вам и последний акт представления проделать. У нас ведь как? У нас что падает, то уж и лежит. У нас что раз упало, то уж и вовеки лежи. Как бы не так-с! Я встать желаю. Отцы святые, я вами возмущен. Исповедь есть великое таинство, пред которым и я благоговею и готов повергнуться ниц, а тут вдруг там в келье все на коленках и исповедуются вслух. Разве вслух позволено исповедываться? Святыми отцами установлено исповедание на ухо, тогда только исповедь ваша будет таинством, и это издревле. А то как я ему объясню при всех, что я, например, то и то... ну то-есть то и то, понимаете? Иногда ведь и сказать неприлично. Так ведь это скандал! Нет, отцы, с вами тут пожалуй в хлыстовщину втянешься... Я при первом же случае напишу в Синод, а сына своего Алексея домой возьму...
Здесь нотабене. Федор Павлович слышал, где в колокола звонят. Были когда-то злые сплетни, достигшие даже до архиерея (не только по нашему, но и в других монастырях, где установилось старчество), что будто слишком уважаются старцы, в ущерб даже сану игуменскому, и что между прочим будто бы старцы злоупотребляют таинством исповеди и проч. и проч. Обвинения нелепые, которые и пали в свое время сами собой и у нас, и повсеместно. Но глупый дьявол, который подхватил и нес Федора Павловича на его собственных нервах куда-то всё дальше и дальше в позорную глубину, подсказал ему это бывшее обвинение, в котором Федор Павлович сам не понимал первого слова. Да и высказать-то его грамотно не сумел, тем более, что на этот раз никто в кельи старца на коленях не стоял и вслух не исповедывался, так что Федор Павлович ничего не мог подобного сам видеть и говорил лишь по старым слухам и сплетням, которые кое-как припомнил. Но высказав свою глупость, он почувствовал, что сморозил нелепый вздор, и вдруг захотелось ему тотчас же доказать слушателям, а пуще всего себе самому, что сказал он вовсе не вздор. И хотя он отлично знал, что с каждым будущим словом всё больше и нелепее будет прибавлять к сказанному уже вздору еще такого же, - но уж сдержать себя не мог и полетел как с горы.
- Какая подлость! - крикнул Петр Александрович.
- Простите, - сказал вдруг игумен. - Было сказано издревле: "И начат глаголати на мя многая некая, даже и до скверных некиих вещей. Аз же вся слышав, глаголах в себе: се врачество Иисусово есть и послал исцелити тщеславную душу мою". А потому и мы благодарим вас с покорностью, гость драгоценный!
И он поклонился Федору Павловичу в пояс.
- Те-те-те! Ханжество и старые фразы! Старые фразы и старые жесты! Старая ложь и казенщина земных поклонов! Знаем мы эти поклоны! "Поцелуй в губы и кинжал в сердце", как в Разбойниках Шиллера. Не люблю, отцы, фальши, а хочу истины! Но не в пискариках истина, и я это провозгласил! Отцы монахи, зачем поститесь? Зачем вы ждете за это себе награды на небеси? Так ведь из-за этакой награды и я пойду поститься! Нет, монах святой, ты будь-ка добродетелен в жизни, принеси пользу обществу, не заключаясь в монастыре на готовые хлеба и не ожидая награды там на верху, - так это-то потруднее будет. Я тоже ведь, отец игумен, умею складно сказать. Что у них тут наготовлено? - подошел он к столу. - Портвейн старый Фактори, медок разлива братьев Елисеевых, ай да отцы! Не похоже ведь на пискариков. Ишь бутылочек-то отцы наставили, хе-хе-хе! А кто это всё доставлял сюда? Это мужик русский, труженик, своими мозольными руками заработанный грош сюда несет, отрывая его от семейства и от нужд государственных! Ведь вы, отцы святые, народ сосете!
- Это уж совсем недостойно с вашей стороны, - проговорил отец Иосиф. Отец Паисий упорно молчал. Миусов бросился бежать из комнаты, а за ним и Калганов.
- Ну, отцы, и я за Петром Александровичем! Больше я к вам не приду, просить будете на коленях, не приду. Тысячу рубликов я вам прислал, так вы опять глазки навострили, хе-хе-хе! Нет, еще не прибавлю. Мщу за мою прошедшую молодость, за всё унижение мое! - застучал он кулаком по столу в припадке выделанного чувства. - Много значил этот монастырек в моей жизни! Много горьких слез я из-за него пролил! Вы жену мою, кликушу, восстановляли против меня. Вы меня на семи соборах проклинали, по околодку разнесли! Довольно, отцы, нынче век либеральный, век пароходов и железных дорог. Ни тысячи, ни ста рублей, ни ста копеек, ничего от меня не получите!
Опять нотабене. Никогда и ничего такого особенного не значил наш монастырь в его жизни, и никаких горьких слез не проливал он из-за него. Но он до того увлекся выделанными слезами своими, что на одно мгновенье чуть было себе сам не поверил; даже заплакал было от умиления; но в тот же миг почувствовал, что пора поворачивать оглобли назад. Игумен на злобную ложь его наклонил голову и опять внушительно произнес:
- Сказано снова: "Претерпи смотрительне находящее на тя невольно бесчестие с радостию, и да не смутишися, нижй возненавидиши бесчестящего тя". Так и мы поступим.
- Те-те-те, вознепщеваху! и прочая галиматья! Непщуйте, отцы, а я пойду. А сына моего Алексея беру отселе родительскою властию моею навсегда. Иван Федорович, почтительнейший сын мой, позвольте вам приказать за мною следовать! Фон-Зон, чего тебе тут оставаться! Приходи сейчас ко мне в город. У меня весело. Всего верстушка какая-нибудь, вместо постного-то масла подам поросенка с кашей; пообедаем; коньячку поставлю, потом ликерцу; мамуровка есть... Эй, фон-Зон, не упускай своего счастия!
Он вышел крича и жестикулируя. Вот в это-то мгновение Ракитин и увидел его выходящего и указал Алеше.
- Алексей! - крикнул ему издали отец, завидев его, - сегодня же переезжай ко мне совсем, и подушку и тюфяк тащи, и чтобы твоего духу здесь не пахло.
Алеша остановился, как вкопанный, молча и внимательно наблюдая сцену. Федор Павлович между тем влез в коляску, а за ним, даже не оборотившись к Алеше проститься, молча и угрюмо стал было влезать Иван Федорович. Но тут произошла еще одна паясническая и невероятная почти сцена, восполнившая эпизод. Вдруг у подножки коляски появился помещик Максимов. Он прибежал запыхавшись, чтобы не опоздать. Ракитин и Алеша видели, как он бежал. Он так спешил, что в нетерпении занес уже ногу на ступеньку, на которой еще стояла левая нога Ивана Федоровича, и, схватившись за кузов, стал было подпрыгивать в коляску:
- И я, и я с вами! - выкрикивал он, подпрыгивая, смеясь мелким веселым смешком, с блаженством в лице и на всё готовый, - возьмите и меня!
- Ну не говорил ли я, - восторженно крикнул Федор Павлович, - что это фон-Зон! Что это настоящий воскресший из мертвых фон-Зон! Да как ты вырвался оттуда? Что ты там нафонзонил такого и как ты-то мог от обеда уйти? Ведь надо же медный лоб иметь! У меня лоб, а я, брат, твоему удивляюсь! Прыгай, прыгай скорей! Пусти его, Ваня, весело будет. Он тут как-нибудь в ногах полежит. Полежишь, фон-Зон? Али на облучек его с кучером примостить?.. Прыгай на облучек, фон-Зон!..
Но Иван Федорович, усевшийся уже на место, молча и изо всей силы вдруг отпихнул в грудь Максимова, и тот отлетел на сажень. Если не упал, то только случайно.
- Пошел! - злобно крикнул кучеру Иван Федорович.
- Ну чего же ты? Чего же ты? Зачем ты его так? - вскинулся Федор Павлович, но коляска уже поехала. Иван Федорович не ответил.
- Ишь ведь ты! - помолчав две минуты, проговорил опять Федор Павлович, косясь на сынка:
- сам ведь ты весь этот монастырь затеял, сам подстрекал, сам одобрял, чего ж теперь сердишься?
- Полно вам вздор толочь, отдохните хоть теперь немного, - сурово отрезал Иван Федорович.
Федор Павлович опять помолчал с две минуты.
- Коньячку бы теперь хорошо, - сентенциозно заметил он. Но Иван Федорович не ответил.
- Доедем, и ты выпьешь.
Иван Федорович всё молчал.
Федор Павлович подождал еще минуты с две:
- А Алешку-то всё-таки из монастыря возьму, несмотря на то, что вам это очень неприятно будет, почтительнейший Карл фон-Мор.
Иван Федорович презрительно вскинул плечами и, отворотясь, стал смотреть на дорогу. Затем уж до самого дома не говорили.
Книга третья.
Сладострастники
I. В лакейской
Дом Федора Павловича Карамазова стоял далеко не в самом центре города, но и не совсем на окраине. Был он довольно ветх, но наружность имел приятную: одноэтажный, с мезонином, окрашенный серенькою краской и с красною железною крышкой. Впрочем, мог еще простоять очень долго, был поместителен и уютен. Много было в нем разных чуланчиков, разных пряток и неожиданных лесенок. Водились в нем крысы, но Федор Павлович на них не вполне сердился: "всё же не так скучно по вечерам, когда остаешься один". А он действительно имел обыкновение отпускать слуг на ночь во флигель и в доме сам запирался один на всю ночь. Флигель этот стоял на дворе, был обширен и прочен; в нем же определил Федор Павлович быть и кухне, хотя кухня была и в доме; не любил он кухонного запаха и кушанье приносили через двор зимой и летом. Вообще дом был построен на большую семью, и господ и слуг можно было бы поместить впятеро больше. Но в момент нашего рассказа в доме жил лишь Федор Павлович с Иваном Федоровичем, а в людском флигеле всего только три человека прислуги: старик Григорий, старуха Марфа, его жена, и слуга Смердяков, еще молодой человек. Приходится сказать несколько поподробнее об этих трех служебных лицах. О старике Григорие Васильевиче Кутузове мы впрочем уже говорили довольно. Это был человек твердый и неуклонный, упорно и прямолинейно идущий к своей точке, если только эта точка по каким-нибудь причинам (часто удивительно нелогическим) становилась пред ним как непреложная истина. Вообще говоря он был честен и неподкупен. Жена его, Марфа Игнатьевна, несмотря на то, что пред волей мужа беспрекословно всю жизнь склонялась, ужасно приставала к нему, например, тотчас после освобождения крестьян, уйти от Федора Павловича в Москву и там начать какую-нибудь торговлишку (у них водились кое-какие деньжонки); но Григорий решил тогда же и раз навсегда, что баба врет, "потому что всякая баба бесчестна", но что уходить им от прежнего господина не следует, каков бы он там сам ни был, "потому что это ихний таперича долг".
- Ты понимаешь ли что есть долг? - обратился он к Марфе Игнатьевне.
- Про долг я понимаю, Григорий Васильевич, но какой нам тут долг, чтобы нам здесь оставаться, того ничего не пойму, - ответила твердо Марфа Игнатьевна.
- И не понимай, а оно так будет. Впредь молчи. Так и вышло: они не ушли, а Федор Павлович назначил им жалованье, небольшое, и жалованье выплачивал. Григорий знал к тому же, что он на барина имеет влияние неоспоримое. Он чувствовал это, и это было справедливо: хитрый и упрямый шут, Федор Павлович, очень твердого характера "в некоторых вещах жизни", как он сам выражался, бывал, к собственному удивлению своему, весьма даже слабоват характером в некоторых других "вещах жизни". И он сам знал в каких, знал и боялся многого. В некоторых вещах жизни надо было держать ухо востро, и при этом тяжело было без верного человека, а Григорий был человек вернейший. Даже так случалось, что Федор Павлович много раз в продолжение своей карьеры мог быть бит, и больно бит, и всегда выручал Григорий, хотя каждый раз прочитывал ему после того наставление. Но одни побои не испугали бы Федора Павловича: бывали высшие случаи и даже очень тонкие и сложные, когда Федор Павлович и сам бы не в состоянии пожалуй был определить ту необычайную потребность в верном и близком человеке, которую он моментально и непостижимо вдруг иногда начинал ощущать в себе. Это были почти болезненные случаи: развратнейший и в сладострастии своем часто жестокий, как злое насекомое, Федор Павлович вдруг ощущал в себе иной раз, пьяными минутами, духовный страх и нравственное сотрясение, почти так-сказать даже физически отзывавшееся в душе его. "Душа у меня точно в горле трепещется в эти разы", говаривал он иногда. Вот в эти-то мгновения он и любил, чтобы подле, по близости, пожалуй хоть и не в той комнате, а во флигеле, был такой человек, преданный, твердый, совсем не такой как он, не развратный, который хотя бы всё это совершающееся беспутство и видел, и знал все тайны, но всё же из преданности допускал бы это всё, не противился, главное - не укорял и ничем бы не грозил, ни в сем веке, ни в будущем; а в случае нужды так бы и защитил его, - от кого? От кого-то неизвестного, но страшного и опасного. Дело было именно в том, чтобы был непременно другой человек, старинный и дружественный, чтобы в больную минуту позвать его, только с тем, чтобы всмотреться в его лицо, пожалуй переброситься словцом, совсем даже посторонним каким-нибудь, и коли он ничего, не сердится, то как-то и легче сердцу, а коли сердится, ну, тогда грустней. Случалось (но впрочем чрезвычайно редко), что Федор Павлович шел даже ночью во флигель будить Григория, чтобы тот на минутку пришел к нему. Тот приходил, и Федор Павлович заговаривал о совершеннейших пустяках и скоро отпускал, иногда даже с насмешечкой и шуточкой, а сам, плюнув, ложился спать и спал уже сном праведника. Нечто в этом роде случилось с Федором Павловичем и по приезде Алеши. Алеша "пронизал его сердце" тем, что "жил, всё видел и ничего не осудил". Мало того, принес с собою небывалую вещь: совершенное отсутствие презрения к нему, старику, напротив всегдашнюю ласковость и совершенно натуральную прямодушную привязанность к нему, столь мало ее заслужившему. Всё это было для старого потаскуна и бессемейника совершенным сюрпризом, совсем для него, любившего доселе одну лишь "скверну", неожиданным. По уходе Алеши он признался себе, что понял кое-что, чего доселе не хотел понимать.
Я уже упоминал в начале моего рассказа, как Григорий ненавидел Аделаиду Ивановну, первую супругу Федора Павловича и мать первого сына его, Дмитрия Федоровича, и как, наоборот, защищал вторую его супругу, кликушу, Софью Ивановну, против самого своего господина и против всех, кому бы пришло на ум молвить о ней худое или легкомысленное слово. В нем симпатия к этой несчастной обратилась во что-то священное, так что и двадцать лет спустя он бы не перенес, от кого бы то ни шло, даже худого намека о ней и тотчас бы возразил обидчику. По наружности своей Григорий был человек холодный и важный, не болтливый, выпускающий слова веские, нелегкомысленные. Точно так же невозможно было бы разъяснить в нем с первого взгляда: любил он свою безответную, покорную жену или нет, а между тем он ее действительно любил и та конечно, это понимала. Эта Марфа Игнатьевна была женщина не только не глупая, но может быть и умнее своего супруга, по меньшей мере рассудительнее его в делах житейских, а между тем она ему подчинялась безропотно и безответно, с самого начала супружества, и бесспорно уважала его за духовный верх. Замечательно, что оба они, всю жизнь свою, чрезвычайно мало говорили друг с другом, разве о самых необходимых и текущих вещах. Важный и величественный Григорий обдумывал все свои дела и заботы всегда один, так что Марфа Игнатьевна раз навсегда давно уже поняла, что в советах ее он совсем не нуждается. Она чувствовала, что муж ценит ее молчание и признает за это в ней ум. Бить он ее никогда не бивал, разве всего только один раз, да и то слегка. В первый год брака Аделаиды Ивановны с Федором Павловичем, раз в деревне, деревенские девки и бабы, тогда еще крепостные, собраны были на барский двор попеть и поплясать. Начали "во лузях", и вдруг Марфа Игнатьевна, тогда еще женщина молодая, выскочила вперед пред хором и прошлась "русскую" особенным манером, не по-деревенскому как бабы, а как танцевала она, когда была дворовою девушкой у богатых Миусовых на домашнем помещичьем их театре, где обучал актеров танцовать выписанный из Москвы танцмейстер. Григорий видел, как прошлась его жена, и дома у себя в избе, через час, поучил ее, потаскав маленько за волосы. Но тем и кончились раз навсегда побои и не повторялись более ни разу во всю жизнь, да и Марфа Игнатьевна закаялась с тех пор танцовать.
Детей им бог не дал, был один ребеночек, да и тот умер. Григорий же видимо любил детей, даже не скрывал этого, то-есть не стыдился выказывать. Дмитрия Федоровича он к себе принял на руки, когда сбежала Аделаида Ивановна, трехлетним мальчиком и провозился с ним почти год, сам гребешком вычесывал, сам даже обмывал его в корыте. Потом хлопотал он и с Иваном Федоровичем, и с Алешей, за что и получил пощечину; но об этом обо всем я уже повествовал. Собственный же ребеночек порадовал его лишь одною надеждой, когда Марфа Игнатьевна еще была беременна. Когда же родился, то поразил его сердце скорбью и ужасом. Дело в том, что родился этот мальчик шестипалым. Увидя это, Григорий был до того убит, что не только молчал вплоть до самого дня крещения, но и нарочно уходил молчать в сад. Была весна, и он все три дня копал гряды в огороде в саду. На третий день приходилось крестить младенца; Григорий к этому времени уже нечто сообразил. Войдя в избу, где собрался причт и пришли гости и наконец сам Федор Павлович, явившийся лично в качестве восприемника, он вдруг заявил, что ребенка "не надо бы крестить вовсе", - заявил не громко, в словах не распространялся, еле выцеживал по словечку, а только тупо и пристально смотрел при этом на священника.
- Почему так? - с веселым удивлением осведомился священник.
- Потому это... дракон... - пробормотал Григорий.
- Как дракон, какой дракон?
Григорий промолчал некоторое время.
- Смешение природы произошло... - пробормотал он, хоть и весьма неясно, но очень твердо, и видимо не желая больше распространяться.
Посмеялись, и, разумеется, бедненького ребеночка окрестили. Григорий молился у купели усердно, но мнения своего о новорожденном не изменил. Впрочем ничему не помешал, только все две недели, как жил болезненный мальчик, почти не глядел на него, даже замечать не хотел и большею частью уходил из избы. Но когда мальчик через две недели помер от молочницы, то сам его уложил в гробик, с глубокою тоской смотрел на него, и когда засыпали неглубокую маленькую его могилку, стал на колени и поклонился могилке в землю. С тех пор многие годы он ни разу о своем ребенке не упомянул, да и Марфа Игнатьевна ни разу при нем про ребенка своего не вспоминала, а когда с кем случалось говорить о своем "деточке", то говорила шопотом, хотя бы тут и не было Григория Васильевича. По замечанию Марфы Игнатьевны, он, с самой той могилки, стал по преимуществу заниматься "божественным", читал Четии-Минеи, больше молча и один, каждый раз надевая большие свои серебряные круглые очки. Редко читывал вслух, разве великим постом. Любил книгу Иова, добыл откуда-то список слов и проповедей "богоносного отца нашего Исаака Сирина", читал его упорно и многодетно, почти ровно ничего не понимал в нем, но за это-то может быть, наиболее ценил и любил эту книгу. В самое последнее время стал прислушиваться и вникать в хлыстовщину, на что по соседству оказался случай, видимо был потрясен, но переходить в новую веру не заблагорассудил. Начетливость "от божественного" разумеется придала его физиономии еще пущую важность.
Может быть он склонен был к мистицизму. А тут как нарочно случай появления на свет его шестипалого младенца и смерть его совпали как раз с другим весьма странным, неожиданным и оригинальным случаем, оставившим на душе его, как однажды он сам впоследствии выразился, "печать". Так случилось, что в тот самый день как похоронили шестипалого крошку, Марфа Игнатьевна, проснувшись ночью, услышала словно плач новорожденного ребенка. Она испугалась и разбудила мужа. Тот прислушался и заметил, что скорее это кто-нибудь стонет, "женщина будто бы". Он встал, оделся; была довольно теплая майская ночь. Выйдя на крыльцо, он ясно вслушался, что стоны идут из сада. Но сад был на ночь запираем со двора на замок, попасть же в него кроме этого входа нельзя было, потому что кругом всего сада шел крепкий и высокий забор. Воротясь домой, Григорий засветил фонарь, взял садовый ключ, и, не обращая внимания на истерический ужас своей супруги, всё еще уверявшей, что она слышит детский плач и что это плачет наверно ее мальчик и зовет ее, молча пошел в сад. Тут он ясно уразумел, что стоны идут из их баньки, стоявшей в саду, недалеко от калитки, и что стонет взаправду женщина. Отворив баню, он увидал зрелище, пред которым остолбенел: городская юродивая, скитавшаяся по улицам и известная всему городу, по прозвищу Лизавета Смердящая, забравшись в их баню, только что родила младенца. Младенец лежал подле нее, а она помирала подле него. Говорить ничего не говорила, уже по тому одному, что не умела говорить. Но всё это надо бы разъяснить особо...
II. Лизавета смердящая
You have read 1 text from Russian literature.
Next - Братья Карамазовы - 09
- Parts
- Братья Карамазовы - 01Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4593Total number of unique words is 190234.5 of words are in the 2000 most common words48.4 of words are in the 5000 most common words55.9 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 02Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4635Total number of unique words is 188933.8 of words are in the 2000 most common words46.4 of words are in the 5000 most common words53.7 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 03Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4564Total number of unique words is 193635.2 of words are in the 2000 most common words47.3 of words are in the 5000 most common words53.8 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 04Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4827Total number of unique words is 191538.2 of words are in the 2000 most common words50.3 of words are in the 5000 most common words56.2 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 05Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4354Total number of unique words is 168238.9 of words are in the 2000 most common words52.6 of words are in the 5000 most common words60.2 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 06Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4615Total number of unique words is 186936.0 of words are in the 2000 most common words49.3 of words are in the 5000 most common words56.6 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 07Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4772Total number of unique words is 183836.7 of words are in the 2000 most common words48.5 of words are in the 5000 most common words55.1 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 08Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 3546Total number of unique words is 160137.5 of words are in the 2000 most common words51.2 of words are in the 5000 most common words57.4 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 09Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4450Total number of unique words is 193035.9 of words are in the 2000 most common words49.0 of words are in the 5000 most common words56.3 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 10Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4918Total number of unique words is 189036.1 of words are in the 2000 most common words50.8 of words are in the 5000 most common words58.1 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 11Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4935Total number of unique words is 183438.3 of words are in the 2000 most common words51.7 of words are in the 5000 most common words58.2 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 12Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4832Total number of unique words is 175540.3 of words are in the 2000 most common words52.9 of words are in the 5000 most common words60.3 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 13Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4676Total number of unique words is 168839.5 of words are in the 2000 most common words55.0 of words are in the 5000 most common words61.9 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 14Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4707Total number of unique words is 202932.5 of words are in the 2000 most common words44.8 of words are in the 5000 most common words51.7 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 15Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4996Total number of unique words is 174540.3 of words are in the 2000 most common words54.9 of words are in the 5000 most common words61.1 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 16Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4916Total number of unique words is 155143.9 of words are in the 2000 most common words58.1 of words are in the 5000 most common words64.9 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 17Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4472Total number of unique words is 182037.8 of words are in the 2000 most common words50.8 of words are in the 5000 most common words57.4 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 18Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 5032Total number of unique words is 169340.5 of words are in the 2000 most common words54.6 of words are in the 5000 most common words61.4 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 19Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4901Total number of unique words is 174141.9 of words are in the 2000 most common words56.3 of words are in the 5000 most common words62.3 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 20Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4978Total number of unique words is 184335.9 of words are in the 2000 most common words47.4 of words are in the 5000 most common words54.7 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 21Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 3790Total number of unique words is 154136.0 of words are in the 2000 most common words48.6 of words are in the 5000 most common words55.7 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 22Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4888Total number of unique words is 176434.7 of words are in the 2000 most common words46.6 of words are in the 5000 most common words53.1 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 23Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4662Total number of unique words is 170840.5 of words are in the 2000 most common words52.6 of words are in the 5000 most common words58.8 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 24Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4269Total number of unique words is 179239.4 of words are in the 2000 most common words52.5 of words are in the 5000 most common words60.3 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 25Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 3761Total number of unique words is 163036.3 of words are in the 2000 most common words49.0 of words are in the 5000 most common words56.1 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 26Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4878Total number of unique words is 185939.9 of words are in the 2000 most common words54.8 of words are in the 5000 most common words61.2 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 27Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4931Total number of unique words is 193135.5 of words are in the 2000 most common words49.7 of words are in the 5000 most common words56.9 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 28Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4702Total number of unique words is 192632.5 of words are in the 2000 most common words43.8 of words are in the 5000 most common words50.1 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 29Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4664Total number of unique words is 195833.4 of words are in the 2000 most common words45.3 of words are in the 5000 most common words50.4 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 30Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4972Total number of unique words is 184037.8 of words are in the 2000 most common words51.3 of words are in the 5000 most common words57.4 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 31Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4596Total number of unique words is 177937.9 of words are in the 2000 most common words52.1 of words are in the 5000 most common words59.8 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 32Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4662Total number of unique words is 185336.5 of words are in the 2000 most common words50.3 of words are in the 5000 most common words56.8 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 33Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4736Total number of unique words is 181039.4 of words are in the 2000 most common words54.0 of words are in the 5000 most common words61.7 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 34Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4729Total number of unique words is 175937.6 of words are in the 2000 most common words52.1 of words are in the 5000 most common words60.1 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 35Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4688Total number of unique words is 182837.1 of words are in the 2000 most common words50.1 of words are in the 5000 most common words57.8 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 36Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4813Total number of unique words is 171336.6 of words are in the 2000 most common words48.7 of words are in the 5000 most common words55.6 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 37Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4834Total number of unique words is 181935.8 of words are in the 2000 most common words48.6 of words are in the 5000 most common words54.7 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 38Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4359Total number of unique words is 170440.3 of words are in the 2000 most common words53.4 of words are in the 5000 most common words61.4 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 39Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4769Total number of unique words is 184537.6 of words are in the 2000 most common words51.7 of words are in the 5000 most common words58.4 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 40Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4823Total number of unique words is 167038.7 of words are in the 2000 most common words53.8 of words are in the 5000 most common words60.5 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 41Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4801Total number of unique words is 163739.3 of words are in the 2000 most common words52.7 of words are in the 5000 most common words59.8 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 42Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4709Total number of unique words is 162739.6 of words are in the 2000 most common words53.4 of words are in the 5000 most common words60.7 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 43Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4424Total number of unique words is 186937.2 of words are in the 2000 most common words50.8 of words are in the 5000 most common words58.3 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 44Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4700Total number of unique words is 186638.5 of words are in the 2000 most common words51.8 of words are in the 5000 most common words57.1 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 45Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4854Total number of unique words is 186037.0 of words are in the 2000 most common words51.9 of words are in the 5000 most common words59.3 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 46Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4779Total number of unique words is 176136.4 of words are in the 2000 most common words50.4 of words are in the 5000 most common words57.0 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 47Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4837Total number of unique words is 177139.3 of words are in the 2000 most common words52.9 of words are in the 5000 most common words60.3 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 48Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 5175Total number of unique words is 155443.6 of words are in the 2000 most common words58.1 of words are in the 5000 most common words64.8 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 49Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4805Total number of unique words is 163541.0 of words are in the 2000 most common words54.1 of words are in the 5000 most common words61.0 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 50Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4783Total number of unique words is 167640.1 of words are in the 2000 most common words54.5 of words are in the 5000 most common words62.1 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 51Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4894Total number of unique words is 176440.2 of words are in the 2000 most common words52.3 of words are in the 5000 most common words59.6 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 52Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4765Total number of unique words is 168940.0 of words are in the 2000 most common words52.4 of words are in the 5000 most common words59.6 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 53Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4708Total number of unique words is 180938.4 of words are in the 2000 most common words50.3 of words are in the 5000 most common words57.7 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 54Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 5007Total number of unique words is 185836.5 of words are in the 2000 most common words48.3 of words are in the 5000 most common words54.7 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 55Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4646Total number of unique words is 193335.9 of words are in the 2000 most common words48.8 of words are in the 5000 most common words55.6 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 56Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4655Total number of unique words is 182136.3 of words are in the 2000 most common words50.0 of words are in the 5000 most common words57.2 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 57Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4623Total number of unique words is 164939.7 of words are in the 2000 most common words54.7 of words are in the 5000 most common words62.9 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 58Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 3364Total number of unique words is 151936.9 of words are in the 2000 most common words49.0 of words are in the 5000 most common words55.3 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 59Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4650Total number of unique words is 188833.9 of words are in the 2000 most common words46.0 of words are in the 5000 most common words53.6 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 60Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4156Total number of unique words is 156238.3 of words are in the 2000 most common words50.4 of words are in the 5000 most common words57.6 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 61Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 3874Total number of unique words is 160036.0 of words are in the 2000 most common words48.0 of words are in the 5000 most common words54.8 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 62Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 3461Total number of unique words is 125540.0 of words are in the 2000 most common words50.5 of words are in the 5000 most common words57.7 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 63Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4750Total number of unique words is 186834.5 of words are in the 2000 most common words46.5 of words are in the 5000 most common words54.2 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 64Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4646Total number of unique words is 176838.4 of words are in the 2000 most common words51.9 of words are in the 5000 most common words58.7 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 65Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4752Total number of unique words is 173940.5 of words are in the 2000 most common words52.7 of words are in the 5000 most common words58.9 of words are in the 8000 most common words
- Братья Карамазовы - 66Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 522Total number of unique words is 26159.7 of words are in the 2000 most common words68.7 of words are in the 5000 most common words73.1 of words are in the 8000 most common words