LatinEach bar represents the percentage of words per 1000 most common words.
Бесы - 28
Total number of words is 4804
Total number of unique words is 1871
36.6 of words are in the 2000 most common words
49.8 of words are in the 5000 most common words
55.9 of words are in the 8000 most common words
- Если бы каждый из нас знал о замышленном политическом убийстве, то пошел ли бы он донести, предвидя все последствия, или остался бы дома, ожидая событий? Тут взгляды могут быть разные. Ответ на вопрос скажет ясно - разойтись нам или оставаться вместе, и уже далеко не на один этот вечер. Позвольте обратиться к вам первому, - обернулся он к хромому.
- Почему же ко мне первому?
- Потому что вы всё и начали. Сделайте одолжение, не уклоняйтесь, ловкость тут не поможет. Но, впрочем, как хотите; ваша полная воля.
- Извините, но подобный вопрос даже обиден.
- Нет уж, нельзя ли поточнее.
- Агентом тайной полиции никогда не бывал-с, - скривился тот еще более.
- Сделайте одолжение, точнее, не задерживайте.
Хромой до того озлился, что даже перестал отвечать. Молча, злобным взглядом из-под очков в упор смотрел он на истязателя.
- Да или нет? Донесли бы или не донесли? - крикнул Верховенский.
- Разумеется, не донесу! - крикнул вдвое сильнее хромой.
- И никто не донесет, разумеется, не донесет, - послышались многие голоса.
- Позвольте обратиться к вам, господин майор, донесли бы вы или не донесли? - продолжал Верховенский. - И заметьте, я нарочно к вам обращаюсь.
- Не донесу-с.
- Ну, а если бы вы знали, что кто-нибудь хочет убить и ограбить другого, обыкновенного смертного, ведь вы бы донесли, предуведомили?
- Конечно-с, но ведь это гражданский случай, а тут донос политический. Агентом тайной полиции не бывал-с.
- Да и никто здесь не бывал, - послышались опять голоса. - Напрасный вопрос. У всех один ответ. Здесь не доносчики!
- Отчего встает этот господин? - крикнула студентка.
- Это Шатов. Отчего вы встали, Шатов? - крикнула хозяйка.
Шатов встал действительно; он держал свою шапку в руке и смотрел на Верховенского. Казалось, он хотел ему что-то сказать, но колебался. Лицо его было бледно и злобно, но он выдержал, не проговорил ни слова и молча пошел вон из комнаты.
- Шатов, ведь это для вас же невыгодно! - загадочно крикнул ему вслед Верховенский.
- Зато тебе выгодно, как шпиону и подлецу! - прокричал ему в дверях Шатов и вышел совсем.
Опять крики и восклицания.
- Вот она, проба-то! - крикнул голос.
- Пригодилась! - крикнул другой.
- Не поздно ли пригодилась-то? - заметил третий.
- Кто его приглашал? - Кто принял? - Кто таков? - Кто такой Шатов? - Донесет или не донесет? - сыпались вопросы.
- Если бы доносчик, он бы прикинулся, а то он наплевал да и вышел, - заметил кто-то.
- Вот и Ставрогин встает, Ставрогин тоже не отвечал на вопрос, - крикнула студентка.
Ставрогин действительно встал, а с ним вместе с другого конца стола поднялся и Кириллов.
- Позвольте, господин Ставрогин, - резко обратилась к нему хозяйка, - мы все здесь ответили на вопрос, между тем как вы молча уходите?
- Я не вижу надобности отвечать на вопрос, который вас интересует, - пробормотал Ставрогин.
- Но мы себя компрометировали, а вы нет, - закричало несколько голосов.
- А мне какое дело, что вы себя компрометировали? - засмеялся Ставрогин, но глаза его сверкали.
- Как какое дело? Как какое дело? - раздались восклицания. Многие вскочили со стульев.
- Позвольте, господа, позвольте, - кричал хромой, - ведь и господин Верховенский не отвечал на вопрос, а только его задавал.
Замечание произвело эффект поразительный. Все переглянулись. Ставрогин громко засмеялся в глаза хромому и вышел, а за ним Кириллов. Верховенский выбежал вслед за ними в переднюю.
- Что вы со мной делаете? - пролепетал он, схватив Ставрогина за руку и изо всей силы стиснув ее в своей. Тот молча вырвал руку.
- Будьте сейчас у Кириллова, я приду... Мне необходимо, необходимо!
- Мне нет необходимости, - отрезал Ставрогин.
- Ставрогин будет, - покончил Кириллов. - Ставрогин, вам есть необходимость. Я вам там покажу.
Они вышли.
Глава восьмая
Иван-царевич
Они вышли. Петр Степанович бросился было в "заседание", чтоб унять хаос, но, вероятно, рассудив, что не стоит возиться, оставил всё и через две минуты уже летел по дороге вслед за ушедшими. На бегу ему припомнился переулок, которым можно было еще ближе пройти к дому Филиппова; увязая по колена в грязи, он пустился по переулку и в самом деле прибежал в ту самую минуту, когда Ставрогин и Кириллов проходили в ворота.
- Вы уже здесь? - заметил Кириллов. - Это хорошо. Входите.
- Как же вы говорили, что живете один? - спросил Ставрогин, проходя в сенях мимо наставленного и уже закипавшего самовара.
- Сейчас увидите, с кем я живу, - пробормотал Кириллов, - входите.
Едва вошли, Верховенский тотчас же вынул из кармана давешнее анонимное письмо, взятое у Лембке, и положил пред Ставрогиным. Все трое сели. Ставрогин молча прочел письмо.
- Ну? - спросил он.
- Этот негодяй сделает как по писаному, - пояснил Верховенский. - Так как он в вашем распоряжении, то научите, как поступить. Уверяю вас, что он, может быть, завтра же пойдет к Лембке.
- Ну и пусть идет.
- Как пусть? Особенно если можно обойтись.
- Вы ошибаетесь, он от меня не зависит. Да и мне всё равно; мне он ничем не угрожает, а угрожает лишь вам.
- И вам.
- Не думаю.
- Но вас могут другие не пощадить, неужто не понимаете? Слушайте, Ставрогин, это только игра на словах. Неужто вам денег жалко?
- А надо разве денег?
- Непременно, тысячи две или minimum полторы. Дайте мне завтра или даже сегодня, и завтра к вечеру я спроважу его вам в Петербург, того-то ему и хочется. Если хотите, с Марьей Тимофеевной - это заметьте.
Было в нем что-то совершенно сбившееся, говорил он как-то неосторожно, вырывались слова необдуманные. Ставрогин присматривался к нему с удивлением.
- Мне незачем отсылать Марью Тимофеевну.
- Может быть, даже и не хотите? - иронически улыбнулся Петр Степанович.
- Может быть, и не хочу.
- Одним словом, будут или не будут деньги? - в злобном нетерпении и как бы властно крикнул он на Ставрогина. Тот оглядел его серьезно.
- Денег не будет.
- Эй, Ставрогин! Вы что-нибудь знаете или что-нибудь уже сделали? Вы - кутите!
Лицо его искривилось, концы губ вздрогнули, и он вдруг рассмеялся каким-то совсем беспредметным, ни к чему не идущим смехом.
- Ведь вы от отца вашего получили же деньги за имение, - спокойно заметил Николай Всеволодович. - Maman выдала вам тысяч шесть или восемь за Степана Трофимовича. Вот и заплатите полторы тысячи из своих. Я не хочу, наконец, платить за чужих, я и так много роздал, мне это обидно... - усмехнулся он сам на свои слова.
- А, вы шутить начинаете...
Ставрогин встал со стула, мигом вскочил и Верховенский и машинально стал спиной к дверям, как бы загораживая выход. Николай Всеволодович уже сделал жест, чтоб оттолкнуть его от двери и выйти, но вдруг остановился.
- Я вам Шатова не уступлю, - сказал он. Петр Степанович вздрогнул; оба глядели друг на друга.
- Я вам давеча сказал, для чего вам Шатова кровь нужна, - засверкал глазами Ставрогин. - Вы этою мазью ваши кучки слепить хотите. Сейчас вы отлично выгнали Шатова: вы слишком знали, что он не сказал бы: "не донесу", а солгать пред вами почел бы низостью. Но я-то, я-то для чего вам теперь понадобился? Вы ко мне пристаете почти что с заграницы. То, чем вы это объясняли мне до сих пор, один только бред. Меж тем вы клоните, чтоб я, отдав полторы тысячи Лебядкину, дал тем случай Федьке его зарезать. Я знаю, у вас мысль, что мне хочется зарезать заодно и жену. Связав меня преступлением, вы, конечно, думаете получить надо мною власть, ведь так? Для чего вам власть? На кой черт я вам понадобился? Раз навсегда рассмотрите ближе: ваш ли я человек, и оставьте меня в покое.
- К вам Федька сам приходил? - одышливо проговорил Верховенский.
- Да, он приходил; его цена тоже полторы тысячи... Да вот он сам подтвердит, вон стоит... - протянул руку Ставрогин.
Петр Степанович быстро обернулся. На пороге, из темноты, выступила новая фигура - Федька, в полушубке, но без шапки, как дома. Он стоял и посмеивался, скаля свои ровные белые зубы. Черные с желтым отливом глаза его осторожно шмыгали по комнате, наблюдая господ. Он чего-то не понимал; его, очевидно, сейчас привел Кириллов, и к нему-то обращался его вопросительный взгляд; стоял он на пороге, но переходить в комнату не хотел.
- Он здесь у вас припасен, вероятно, чтобы слышать наш торг или видеть даже деньги в руках, ведь так? - спросил Ставрогин и, не дожидаясь ответа, пошел вон из дому. Верховенский нагнал его у ворот почти в сумасшествии.
- Стой! Ни шагу! - крикнул он, хватая его за локоть. Ставрогин рванул руку, но не вырвал. Бешенство овладело им: схватив Верховенского за волосы левою рукой, он бросил его изо всей силы об земь и вышел в ворота. Но он не прошел еще тридцати шагов, как тот опять нагнал его.
- Помиримтесь, помиримтесь, - прошептал он ему судорожным шепотом.
Николай Всеволодович вскинул плечами, но не остановился и не оборотился.
- Слушайте, я вам завтра же приведу Лизавету Николаевну, хотите? Нет? Что же вы не отвечаете? Скажите, чего вы хотите, я сделаю. Слушайте: я вам отдам Шатова, хотите?
- Стало быть, правда, что вы его убить положили? - вскричал Николай Всеволодович.
- Ну зачем вам Шатов? Зачем? - задыхающейся скороговоркой продолжал исступленный, поминутно забегая вперед и хватаясь за локоть Ставрогина, вероятно и не замечая того. - Слушайте: я вам отдам его, помиримтесь. Ваш счет велик, но... помиримтесь!
Ставрогин взглянул на него наконец и был поражен. Это был не тот взгляд, не тот голос, как всегда или как сейчас там в комнате; он видел почти другое лицо. Интонация голоса была не та: Верховенский молил, упрашивал. Это был еще не опомнившийся человек, у которого отнимают или уже отняли самую драгоценную вещь.
- Да что с вами? - вскричал Ставрогин. Тот не ответил, но бежал за ним и глядел на него прежним умоляющим, но в то же время и непреклонным взглядом.
- Помиримтесь! - прошептал он еще раз. - Слушайте, у меня в сапоге, как у Федьки, нож припасен, но я с вами помирюсь.
- Да на что я вам, наконец, черт! - вскричал в решительном гневе и изумлении Ставрогин. - Тайна, что ль, тут какая? Что я вам за талисман достался?
- Слушайте, мы сделаем смуту, - бормотал тот быстро и почти как в бреду. - Вы не верите, что мы сделаем смуту? Мы сделаем такую смуту, что всё поедет с основ. Кармазинов прав, что не за что ухватиться. Кармазинов очень умен. Всего только десять таких же кучек по России, и я неуловим.
- Это таких же всё дураков, - нехотя вырвалось у Ставрогина.
- О, будьте поглупее, Ставрогин, будьте поглупее сами! Знаете, вы вовсе ведь не так и умны, чтобы вам этого желать: вы боитесь, вы не верите, вас пугают размеры. И почему они дураки? Они не такие дураки; нынче у всякого ум не свой. Нынче ужасно мало особливых умов. Виргинский - это человек чистейший, чище таких, как мы, в десять раз; ну и пусть его, впрочем. Липутин мошенник, но я у него одну точку знаю. Нет мошенника, у которого бы не было своей точки. Один Лямшин безо всякой точки, зато у меня в руках. Еще несколько таких кучек, и у меня повсеместно паспорты и деньги, хотя бы это? Хотя бы это одно? И сохранные места, и пусть ищут. Одну кучку вырвут, а на другой сядут. Мы пустим смуту... Неужто вы не верите, что нас двоих совершенно достаточно?
- Возьмите Шигалева, а меня бросьте в покое...
- Шигалев гениальный человек! Знаете ли, что это гений вроде Фурье; но смелее Фурье, но сильнее Фурье; я им займусь. Он выдумал "равенство"!
"С ним лихорадка, и он бредит; с ним что-то случилось очень особенное", - посмотрел на него еще раз Ставрогин. Оба шли, не останавливаясь.
- У него хорошо в тетради, - продолжал Верховенский, - у него шпионство. У него каждый член общества смотрит один за другим и обязан доносом. Каждый принадлежит всем, а все каждому. Все рабы и в рабстве равны. В крайних случаях клевета и убийство, а главное - равенство. Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов. Высокий уровень наук и талантов доступен только высшим способностям, не надо высших способностей! Высшие способности всегда захватывали власть и были деспотами. Высшие способности не могут не быть деспотами и всегда развращали более, чем приносили пользы; их изгоняют или казнят. Цицерону отрезывается язык, Копернику выкалывают глаза, Шекспир побивается каменьями - вот шигалевщина! Рабы должны быть равны: без деспотизма еще не бывало ни свободы, ни равенства, но в стаде должно быть равенство, и вот шигалевщина! Ха-ха-ха, вам странно? Я за шигалевщину!
Ставрогин старался ускорить шаг и добраться поскорее домой. "Если этот человек пьян, то где же он успел напиться, - приходило ему на ум. - Неужели коньяк?"
- Слушайте, Ставрогин: горы сравнять - хорошая мысль, не смешная. Я за Шигалева! Не надо образования, довольно науки! И без науки хватит материалу на тысячу лет, но надо устроиться послушанию. В мире одного только недостает: послушания. Жажда образования есть уже жажда аристократическая. Чуть-чуть семейство или любовь, вот уже и желание собственности. Мы уморим желание: мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве. Всё к одному знаменателю, полное равенство. "Мы научились ремеслу, и мы честные люди, нам не надо ничего другого" - вот недавний ответ английских рабочих. Необходимо лишь необходимое - вот девиз земного шара отселе. Но нужна и судорога; об этом позаботимся мы, правители. У рабов должны быть правители. Полное послушание, полная безличность, но раз в тридцать лет Шигалев пускает и судорогу, и все вдруг начинают поедать друг друга, до известной черты, единственно чтобы не было скучно. Скука есть ощущение аристократическое; в шигалевщине не будет желаний. Желание и страдание для нас, а для рабов шигалевщина.
- Себя вы исключаете? - сорвалось опять у Ставрогина.
- И вас. Знаете ли, я думал отдать мир папе. Пусть он выйдет пеш и бос и покажется черни: "Вот, дескать, до чего меня довели!" - и всё повалит за ним, даже войско. Папа вверху, мы кругом, а под нами шигалевщина. Надо только, чтобы с папой Internationale согласилась; так и будет. А старикашка согласится мигом. Да другого ему и выхода нет, вот помяните мое слово, ха-ха-ха, глупо? Говорите, глупо или нет?
- Довольно, - пробормотал Ставрогин с досадой.
- Довольно! Слушайте, я бросил папу! К черту шигалевщину! К черту папу! Нужно злобу дня, а не шигалевщину, потому что шигалевщина ювелирская вещь. Это идеал, это в будущем. Шигалев ювелир и глуп, как всякий филантроп. Нужна черная работа, а Шигалев презирает черную работу. Слушайте: папа будет на Западе, а у нас, у нас будете вы!
- Отстаньте от меня, пьяный человек! - пробормотал Ставрогин и ускорил шаг.
- Ставрогин, вы красавец! - вскричал Петр Степанович почти в упоении. - Знаете ли, что вы красавец! В вас всего дороже то, что вы иногда про это не знаете. О, я вас изучил! Я на вас часто сбоку, из угла гляжу! В вас даже есть простодушие и наивность, знаете ли вы это? Еще есть, есть! Вы, должно быть, страдаете, и страдаете искренно, от того простодушия. Я люблю красоту. Я нигилист, но люблю красоту. Разве нигилисты красоту не любят? Они только идолов не любят, ну а я люблю идола! Вы мой идол! Вы никого не оскорбляете, и вас все ненавидят; вы смотрите всем ровней, и вас все боятся, это хорошо. К вам никто не подойдет вас потрепать по плечу. Вы ужасный аристократ. Аристократ, когда идет в демократию, обаятелен! Вам ничего не значит пожертвовать жизнью, и своею и чужою. Вы именно таков, какого надо. Мне, мне именно такого надо, как вы. Я никого, кроме вас, не знаю. Вы предводитель, вы солнце, а я ваш червяк...
Он вдруг поцеловал у него руку. Холод прошел по спине Ставрогина, и он в испуге вырвал свою руку. Они остановились.
- Помешанный! - прошептал Ставрогин.
- Может, и брежу, может, и брежу! - подхватил тот скороговоркой, - но я выдумал первый шаг. Никогда Шигалеву не выдумать первый шаг. Много Шигалевых! Но один, один только человек в России изобрел первый шаг и знает, как его сделать. Этот человек я. Что вы глядите на меня? Мне вы, вы надобны, без вас я нуль. Без вас я муха, идея в стклянке, Колумб без Америки.
Ставрогин стоял и пристально глядел в его безумные глаза.
- Слушайте, мы сначала пустим смуту, - торопился ужасно Верховенский, поминутно схватывая Ставрогина за левый рукав. - Я уже вам говорил: мы проникнем в самый народ. Знаете ли, что мы уж и теперь ужасно сильны? Наши не те только, которые режут и жгут да делают классические выстрелы или кусаются. Такие только мешают. Я без дисциплины ничего не понимаю. Я ведь мошенник, а не социалист, ха-ха! Слушайте, я их всех сосчитал: учитель, смеющийся с детьми над их богом и над их колыбелью, уже наш. Адвокат, защищающий образованного убийцу тем, что он развитее своих жертв и, чтобы денег добыть, не мог не убить, уже наш. Школьники, убивающие мужика, чтоб испытать ощущение, наши. Присяжные, оправдывающие преступников сплошь, наши. Прокурор, трепещущий в суде, что он недостаточно либерален, наш, наш. Администраторы, литераторы, о, наших много, ужасно много, и сами того не знают! С другой стороны, послушание школьников и дурачков достигло высшей черты; у наставников раздавлен пузырь с желчью; везде тщеславие размеров непомерных, аппетит зверский, неслыханный... Знаете ли, знаете ли, сколько мы одними готовыми идейками возьмем? Я поехал - свирепствовал тезис Littr?, что преступление есть помешательство; приезжаю - и уже преступление не помешательство, а именно здравый-то смысл и есть, почти долг, по крайней мере благородный протест. "Ну как развитому убийце не убить, если ему денег надо!" Но это лишь ягодки. Русский бог уже спасовал пред "дешовкой". Народ пьян, матери пьяны, дети пьяны, церкви пусты, а на судах: "двести розог, или тащи ведро". О, дайте взрасти поколению! Жаль только, что некогда ждать, а то пусть бы они еще попьянее стали! Ах, как жаль, что нет пролетариев! Но будут, будут, к этому идет...
- Жаль тоже, что мы поглупели, - пробормотал Ставрогин и двинулся прежнею дорогой.
- Слушайте, я сам видел ребенка шести лет, который вел домой пьяную мать, а та его ругала скверными словами. Вы думаете, я этому рад? Когда в наши руки попадет, мы, пожалуй, и вылечим... если потребуется, мы на сорок лет в пустыню выгоним... Но одно или два поколения разврата теперь необходимо; разврата неслыханного, подленького, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь, - вот чего надо! А тут еще "свеженькой кровушки", чтоб попривык. Чего вы смеетесь? Я себе не противоречу. Я только филантропам и шигалевщине противоречу, а не себе. Я мошенник, а не социалист. Ха-ха-ха! Жаль только, что времени мало. Я Кармазинову обещал в мае начать, а к Покрову кончить. Скоро? Ха-ха! Знаете ли, что я вам скажу, Ставрогин: в русском народе до сих пор не было цинизма, хоть он и ругался скверными словами. Знаете ли, что этот раб крепостной больше себя уважал, чем Кармазинов себя? Его драли, а он своих богов отстоял, а Кармазинов не отстоял.
- Ну, Верховенский, я в первый раз слушаю вас, и слушаю с изумлением, - промолвил Николай Всеволодович, - вы, стало быть, и впрямь не социалист, а какой-нибудь политический... честолюбец?
- Мошенник, мошенник. Вас заботит, кто я такой? Я вам скажу сейчас, кто я такой, к тому и веду. Недаром же я у вас руку поцеловал. Но надо, чтоб и народ уверовал, что мы знаем, чего хотим, а что те только "машут дубиной и бьют по своим". Эх, кабы время! Одна беда - времени нет. Мы провозгласим разрушение... почему, почему, опять-таки, эта идейка так обаятельна! Но надо, надо косточки поразмять. Мы пустим пожары... Мы пустим легенды... Тут каждая шелудивая "кучка" пригодится. Я вам в этих же самых кучках таких охотников отыщу, что на всякий выстрел пойдут да еще за честь благодарны останутся. Ну-с, и начнется смута! Раскачка такая пойдет, какой еще мир не видал... Затуманится Русь, заплачет земля по старым богам... Ну-с, тут-то мы и пустим... Кого?
- Кого?
- Ивана-Царевича.
- Кого-о?
- Ивана-Царевича; вас, вас!
Ставрогин подумал с минуту.
- Самозванца? - вдруг спросил он, в глубоком удивлении смотря на исступленного. - Э! так вот наконец ваш план.
- Мы скажем, что он "скрывается", - тихо, каким-то любовным шепотом проговорил Верховенский, в самом деле как будто пьяный. - Знаете ли вы, что значит это словцо: "Он скрывается"? Но он явится, явится. Мы пустим легенду получше, чем у скопцов. Он есть, но никто не видал его. О, какую легенду можно пустить! А главное - новая сила идет. А ее-то и надо, по ней-то и плачут. Ну что в социализме: старые силы разрушил, а новых не внес. А тут сила, да еще какая, неслыханная! Нам ведь только на раз рычаг, чтобы землю поднять. Всё подымется!
- Так это вы серьезно на меня рассчитывали? - усмехнулся злобно Ставрогин.
- Чего вы смеетесь, и так злобно? Не пугайте меня. Я теперь как ребенок, меня можно до смерти испугать одною вот такою улыбкой. Слушайте, я вас никому не покажу, никому: так надо. Он есть, но никто не видал его, он скрывается. А знаете, что можно даже и показать из ста тысяч одному, например. И пойдет по всей земле: "Видели, видели". И Ивана Филипповича бога Саваофа видели, как он в колеснице на небо вознесся пред людьми, "собственными" глазами видели. А вы не Иван Филиппович; вы красавец, гордый, как бог, ничего для себя не ищущий, с ореолом жертвы, "скрывающийся". Главное, легенду! Вы их победите, взглянете и победите. Новую правду несет и "скрывается". А тут мы два-три соломоновских приговора пустим. Кучки-то, пятерки-то - газет не надо! Если из десяти тысяч одну только просьбу удовлетворить, то все пойдут с просьбами. В каждой волости каждый мужик будет знать, что есть, дескать, где-то такое дупло, куда просьбы опускать указано. И застонет стоном земля: "Новый правый закон идет", и взволнуется море, и рухнет балаган, и тогда подумаем, как бы поставить строение каменное. В первый раз! Строить мы будем, мы, одни мы!
- Неистовство! - проговорил Ставрогин.
- Почему, почему вы не хотите? Боитесь? Ведь я потому и схватился за вас, что вы ничего не боитесь. Неразумно, что ли? Да ведь я пока еще Колумб без Америки; разве Колумб без Америки разумен?
Ставрогин молчал. Меж тем пришли к самому дому и остановились у подъезда.
- Слушайте, - наклонился к его уху Верховенский, - я вам без денег; я кончу завтра с Марьей Тимофеевной... без денег, и завтра же приведу к вам Лизу. Хотите Лизу, завтра же?
"Что он, вправду помешался?" - улыбнулся Ставрогин. Двери крыльца отворились.
- Ставрогин, наша Америка? - схватил в последний раз его за руку Верховенский.
- Зачем? - серьезно и строго проговорил Николай Всеволодович.
- Охоты нет, так я и знал! - вскричал тот в порыве неистовой злобы. - Врете вы, дрянной, блудливый, изломанный барчонок, не верю, аппетит у вас волчий!.. Поймите же, что ваш счет теперь слишком велик, и не могу же я от вас отказаться! Нет на земле иного, как вы! Я вас с заграницы выдумал; выдумал, на вас же глядя. Если бы не глядел я на вас из угла, не пришло бы мне ничего в голову!..
Ставрогин, не отвечая, пошел вверх по лестнице.
- Ставрогин! - крикнул ему вслед Верховенский, - даю вам день... ну два... ну три; больше трех не могу, а там - ваш ответ!
Глава девятая
Степана Трофимовича описали
Между тем произошло у нас приключение, меня удивившее, а Степана Трофимовича потрясшее. Утром в восемь часов прибежала от него ко мне Настасья, с известием, что барина "описали". Я сначала ничего не мог понять: добился только, что "описали" чиновники, пришли и взяли бумаги, а солдат завязал в узел и "отвез в тачке". Известие было дикое. Я тотчас же поспешал к Степану Трофимовичу.
Я застал его в состоянии удивительном: расстроенного и в большом волнении, но в то же время с несомненно торжествующим видом. На столе, среди комнаты, кипел самовар и стоял налитый, но не тронутый и забытый стакан чаю. Степан Трофимович слонялся около стола и заходил во все углы комнаты, не давая себе отчета в своих движениях. Он был в своей обыкновенной красной фуфайке, но, увидев меня, поспешил надеть свой жилет и сюртук, чего прежде никогда не делал, когда кто из близких заставал его в этой фуфайке. Он тотчас же и горячо схватил меня за руку.
- Enfin un ami!142(Он вздохнул полною грудью.) Cher, я к вам к одному послал, и никто ничего не знает. Надо велеть Настасье запереть двери и не впускать никого, кроме, разумеется, тех... Vous comprenez?143
Он с беспокойством смотрел на меня, как бы ожидая ответа. Разумеется, я бросился расспрашивать и кое-как из несвязной речи, с перерывами и ненужными вставками, узнал, что в семь часов утра к нему "вдруг" пришел губернаторский чиновник...
- Pardon, j'ai oubli? son nom. Il n'est pas du pays,144но, кажется, его привез Лембке, quelque chose de b?te et d'allemand dans la physionomie. Il s'appelle Rosenthal.145
- He Блюм ли?
- Блюм. Именно он так и назвался. Vous le connaissez? Quelque chose d'h?b?t? et de tr?s content dans la figure, pourtant tr?s s?v?re, roide et s?rieux.146Фигура из полиции, из повинующихся, je m'y connais.147Я спал еще, и, вообразите, он попросил меня "взглянуть" на мои книги и рукописи, oui, je m'en souviens, il a employ? ce mot.148Он меня не арестовал, а только книги... Il se tenait a distance149и когда начал мне объяснять о приходе, то имел вид, что я... enfin, il avait l'air de croire que je tomberai sur lui imm?diatement et que je commencerai а le battre comme pl?tre. Tous ces gens du bas ?tage sont comme ?a,150когда имеют дело с порядочным человеком. Само собою, я тотчас всё понял. Voil? vingt ans que je m'y pr?pare.151Я ему отпер все ящики и передал все ключи; сам и подал, я ему всё подал. J'?tais digne et calme.152Из книг он взял заграничные издания Герцена, переплетенный экземпляр "Колокола", четыре списка моей поэмы, et, enfin, tout за.153Затем бумаги и письма et quelques une de mes ?bauches historiques, critiques et politiques.154Всё это они понесли. Настасья говорит, что солдат в тачке свез и фартуком накрыли; oui, c'est cela,155фартуком.
Это был бред. Кто мог что-нибудь тут понять? Я вновь забросал его вопросами: один ли Блюм приходил или нет? от чьего имени? по какому праву? как он смел? чем объяснил?
- Il ?tait seul, bien seul,156впрочем, и еще кто-то был dans I'antichambre, oui, je m'en souviens, et puis...157Впрочем, и еще кто-то, кажется, был, а в сенях стоял сторож. Надо спросить у Настасьи; она всё это лучше знает. J'?tais surexcit?, voyez-vous. Il parlait, il parlait... un tas de choses;158впрочем, он очень мало говорил, а это всё я говорил... Я рассказал мою жизнь, разумеется, с одной этой точки зрения... J'?tais surexcit?, mais digne, je vous l'assure.159Боюсь, впрочем, что я, кажется, заплакал. Тачку они взяли у лавочника, рядом.
- О боже, как могло всё это сделаться! Но ради бога, говорите точнее, Степан Трофимович, ведь это сон, что вы рассказываете!
- Cher, я и сам как во сне... Savez-vous, il a prononc? le nom de Teliatnikoff,160и я думаю, что вот этот-то и прятался в сенях. Да, вспомнил, он предлагал прокурора и, кажется, Дмитрия Митрича... qui me doit encore quinze roubles de ералаш soil dit en passant. Enfin, je n'ai pas trop compris.161Но я их перехитрил, и какое мне дело до Дмитрия Митрича. Я, кажется, очень стал просить его скрыть, очень просил, очень, боюсь даже, что унизился, comment croyez-vous? Enfin il a consenti.162Да, вспомнил, это он сам просил, что будет лучше, чтобы скрыть, потому что он пришел только "взглянуть", et rien de plus,163и больше ничего, ничего... и что если ничего не найдут, то и ничего не будет. Так что мы и кончили всё en amis, je suis tout-а-fait content.164
- Помилуйте, да ведь он предлагал вам известный в таких случаях порядок и гарантии, а вы же сами и отклонили! - вскричал я в дружеском негодовании.
- Нет, этак лучше, без гарантии. И к чему скандал? Пускай до поры до времени en amis165... Вы знаете, в нашем городе, если узнают... mes ennemis... et puis а quoi bon ce procureur, ce cochon de notre procureur, qui deux fois m'a manqu? de politesse et qu'on a ross? а plaisir l'autre ann?e chez cette charmante et belle Наталья Павловна, quand il se cacha dans son boudoir. Et puis, mon ami,166не возражайте мне и не обескураживайте, прошу вас, потому что нет ничего несноснее, когда человек несчастен, а ему тут-то и указывают сто друзей, как он сглупил. Садитесь, однако, и пейте чай, и признаюсь, я очень устал... не прилечь ли мне и не приложить ли уксусу к голове, как вы думаете?
- Непременно, - вскричал я, - и даже бы льду. Вы очень расстроены. Вы бледны, и руки трясутся. Лягте, отдохните и подождите рассказывать. Я посижу подле и подожду.
Он не решался лечь, но я настоял. Настасья принесла в чашке уксусу, я намочил полотенце и приложил к его голове. Затем Настасья стала на стул и полезла зажигать в углу лампадку пред образом. Я с удивлением это заметил; да и лампадки прежде никогда не бывало, а теперь вдруг явилась.
- Это я давеча распорядился, только что те ушли, - пробормотал Степан Трофимович, хитро посмотрев на меня, - quand on a de ces choses-l? dans sa chambre et qu'on vient vous arr?ter,167то это внушает, и должны же они доложить, что видели...
- Почему же ко мне первому?
- Потому что вы всё и начали. Сделайте одолжение, не уклоняйтесь, ловкость тут не поможет. Но, впрочем, как хотите; ваша полная воля.
- Извините, но подобный вопрос даже обиден.
- Нет уж, нельзя ли поточнее.
- Агентом тайной полиции никогда не бывал-с, - скривился тот еще более.
- Сделайте одолжение, точнее, не задерживайте.
Хромой до того озлился, что даже перестал отвечать. Молча, злобным взглядом из-под очков в упор смотрел он на истязателя.
- Да или нет? Донесли бы или не донесли? - крикнул Верховенский.
- Разумеется, не донесу! - крикнул вдвое сильнее хромой.
- И никто не донесет, разумеется, не донесет, - послышались многие голоса.
- Позвольте обратиться к вам, господин майор, донесли бы вы или не донесли? - продолжал Верховенский. - И заметьте, я нарочно к вам обращаюсь.
- Не донесу-с.
- Ну, а если бы вы знали, что кто-нибудь хочет убить и ограбить другого, обыкновенного смертного, ведь вы бы донесли, предуведомили?
- Конечно-с, но ведь это гражданский случай, а тут донос политический. Агентом тайной полиции не бывал-с.
- Да и никто здесь не бывал, - послышались опять голоса. - Напрасный вопрос. У всех один ответ. Здесь не доносчики!
- Отчего встает этот господин? - крикнула студентка.
- Это Шатов. Отчего вы встали, Шатов? - крикнула хозяйка.
Шатов встал действительно; он держал свою шапку в руке и смотрел на Верховенского. Казалось, он хотел ему что-то сказать, но колебался. Лицо его было бледно и злобно, но он выдержал, не проговорил ни слова и молча пошел вон из комнаты.
- Шатов, ведь это для вас же невыгодно! - загадочно крикнул ему вслед Верховенский.
- Зато тебе выгодно, как шпиону и подлецу! - прокричал ему в дверях Шатов и вышел совсем.
Опять крики и восклицания.
- Вот она, проба-то! - крикнул голос.
- Пригодилась! - крикнул другой.
- Не поздно ли пригодилась-то? - заметил третий.
- Кто его приглашал? - Кто принял? - Кто таков? - Кто такой Шатов? - Донесет или не донесет? - сыпались вопросы.
- Если бы доносчик, он бы прикинулся, а то он наплевал да и вышел, - заметил кто-то.
- Вот и Ставрогин встает, Ставрогин тоже не отвечал на вопрос, - крикнула студентка.
Ставрогин действительно встал, а с ним вместе с другого конца стола поднялся и Кириллов.
- Позвольте, господин Ставрогин, - резко обратилась к нему хозяйка, - мы все здесь ответили на вопрос, между тем как вы молча уходите?
- Я не вижу надобности отвечать на вопрос, который вас интересует, - пробормотал Ставрогин.
- Но мы себя компрометировали, а вы нет, - закричало несколько голосов.
- А мне какое дело, что вы себя компрометировали? - засмеялся Ставрогин, но глаза его сверкали.
- Как какое дело? Как какое дело? - раздались восклицания. Многие вскочили со стульев.
- Позвольте, господа, позвольте, - кричал хромой, - ведь и господин Верховенский не отвечал на вопрос, а только его задавал.
Замечание произвело эффект поразительный. Все переглянулись. Ставрогин громко засмеялся в глаза хромому и вышел, а за ним Кириллов. Верховенский выбежал вслед за ними в переднюю.
- Что вы со мной делаете? - пролепетал он, схватив Ставрогина за руку и изо всей силы стиснув ее в своей. Тот молча вырвал руку.
- Будьте сейчас у Кириллова, я приду... Мне необходимо, необходимо!
- Мне нет необходимости, - отрезал Ставрогин.
- Ставрогин будет, - покончил Кириллов. - Ставрогин, вам есть необходимость. Я вам там покажу.
Они вышли.
Глава восьмая
Иван-царевич
Они вышли. Петр Степанович бросился было в "заседание", чтоб унять хаос, но, вероятно, рассудив, что не стоит возиться, оставил всё и через две минуты уже летел по дороге вслед за ушедшими. На бегу ему припомнился переулок, которым можно было еще ближе пройти к дому Филиппова; увязая по колена в грязи, он пустился по переулку и в самом деле прибежал в ту самую минуту, когда Ставрогин и Кириллов проходили в ворота.
- Вы уже здесь? - заметил Кириллов. - Это хорошо. Входите.
- Как же вы говорили, что живете один? - спросил Ставрогин, проходя в сенях мимо наставленного и уже закипавшего самовара.
- Сейчас увидите, с кем я живу, - пробормотал Кириллов, - входите.
Едва вошли, Верховенский тотчас же вынул из кармана давешнее анонимное письмо, взятое у Лембке, и положил пред Ставрогиным. Все трое сели. Ставрогин молча прочел письмо.
- Ну? - спросил он.
- Этот негодяй сделает как по писаному, - пояснил Верховенский. - Так как он в вашем распоряжении, то научите, как поступить. Уверяю вас, что он, может быть, завтра же пойдет к Лембке.
- Ну и пусть идет.
- Как пусть? Особенно если можно обойтись.
- Вы ошибаетесь, он от меня не зависит. Да и мне всё равно; мне он ничем не угрожает, а угрожает лишь вам.
- И вам.
- Не думаю.
- Но вас могут другие не пощадить, неужто не понимаете? Слушайте, Ставрогин, это только игра на словах. Неужто вам денег жалко?
- А надо разве денег?
- Непременно, тысячи две или minimum полторы. Дайте мне завтра или даже сегодня, и завтра к вечеру я спроважу его вам в Петербург, того-то ему и хочется. Если хотите, с Марьей Тимофеевной - это заметьте.
Было в нем что-то совершенно сбившееся, говорил он как-то неосторожно, вырывались слова необдуманные. Ставрогин присматривался к нему с удивлением.
- Мне незачем отсылать Марью Тимофеевну.
- Может быть, даже и не хотите? - иронически улыбнулся Петр Степанович.
- Может быть, и не хочу.
- Одним словом, будут или не будут деньги? - в злобном нетерпении и как бы властно крикнул он на Ставрогина. Тот оглядел его серьезно.
- Денег не будет.
- Эй, Ставрогин! Вы что-нибудь знаете или что-нибудь уже сделали? Вы - кутите!
Лицо его искривилось, концы губ вздрогнули, и он вдруг рассмеялся каким-то совсем беспредметным, ни к чему не идущим смехом.
- Ведь вы от отца вашего получили же деньги за имение, - спокойно заметил Николай Всеволодович. - Maman выдала вам тысяч шесть или восемь за Степана Трофимовича. Вот и заплатите полторы тысячи из своих. Я не хочу, наконец, платить за чужих, я и так много роздал, мне это обидно... - усмехнулся он сам на свои слова.
- А, вы шутить начинаете...
Ставрогин встал со стула, мигом вскочил и Верховенский и машинально стал спиной к дверям, как бы загораживая выход. Николай Всеволодович уже сделал жест, чтоб оттолкнуть его от двери и выйти, но вдруг остановился.
- Я вам Шатова не уступлю, - сказал он. Петр Степанович вздрогнул; оба глядели друг на друга.
- Я вам давеча сказал, для чего вам Шатова кровь нужна, - засверкал глазами Ставрогин. - Вы этою мазью ваши кучки слепить хотите. Сейчас вы отлично выгнали Шатова: вы слишком знали, что он не сказал бы: "не донесу", а солгать пред вами почел бы низостью. Но я-то, я-то для чего вам теперь понадобился? Вы ко мне пристаете почти что с заграницы. То, чем вы это объясняли мне до сих пор, один только бред. Меж тем вы клоните, чтоб я, отдав полторы тысячи Лебядкину, дал тем случай Федьке его зарезать. Я знаю, у вас мысль, что мне хочется зарезать заодно и жену. Связав меня преступлением, вы, конечно, думаете получить надо мною власть, ведь так? Для чего вам власть? На кой черт я вам понадобился? Раз навсегда рассмотрите ближе: ваш ли я человек, и оставьте меня в покое.
- К вам Федька сам приходил? - одышливо проговорил Верховенский.
- Да, он приходил; его цена тоже полторы тысячи... Да вот он сам подтвердит, вон стоит... - протянул руку Ставрогин.
Петр Степанович быстро обернулся. На пороге, из темноты, выступила новая фигура - Федька, в полушубке, но без шапки, как дома. Он стоял и посмеивался, скаля свои ровные белые зубы. Черные с желтым отливом глаза его осторожно шмыгали по комнате, наблюдая господ. Он чего-то не понимал; его, очевидно, сейчас привел Кириллов, и к нему-то обращался его вопросительный взгляд; стоял он на пороге, но переходить в комнату не хотел.
- Он здесь у вас припасен, вероятно, чтобы слышать наш торг или видеть даже деньги в руках, ведь так? - спросил Ставрогин и, не дожидаясь ответа, пошел вон из дому. Верховенский нагнал его у ворот почти в сумасшествии.
- Стой! Ни шагу! - крикнул он, хватая его за локоть. Ставрогин рванул руку, но не вырвал. Бешенство овладело им: схватив Верховенского за волосы левою рукой, он бросил его изо всей силы об земь и вышел в ворота. Но он не прошел еще тридцати шагов, как тот опять нагнал его.
- Помиримтесь, помиримтесь, - прошептал он ему судорожным шепотом.
Николай Всеволодович вскинул плечами, но не остановился и не оборотился.
- Слушайте, я вам завтра же приведу Лизавету Николаевну, хотите? Нет? Что же вы не отвечаете? Скажите, чего вы хотите, я сделаю. Слушайте: я вам отдам Шатова, хотите?
- Стало быть, правда, что вы его убить положили? - вскричал Николай Всеволодович.
- Ну зачем вам Шатов? Зачем? - задыхающейся скороговоркой продолжал исступленный, поминутно забегая вперед и хватаясь за локоть Ставрогина, вероятно и не замечая того. - Слушайте: я вам отдам его, помиримтесь. Ваш счет велик, но... помиримтесь!
Ставрогин взглянул на него наконец и был поражен. Это был не тот взгляд, не тот голос, как всегда или как сейчас там в комнате; он видел почти другое лицо. Интонация голоса была не та: Верховенский молил, упрашивал. Это был еще не опомнившийся человек, у которого отнимают или уже отняли самую драгоценную вещь.
- Да что с вами? - вскричал Ставрогин. Тот не ответил, но бежал за ним и глядел на него прежним умоляющим, но в то же время и непреклонным взглядом.
- Помиримтесь! - прошептал он еще раз. - Слушайте, у меня в сапоге, как у Федьки, нож припасен, но я с вами помирюсь.
- Да на что я вам, наконец, черт! - вскричал в решительном гневе и изумлении Ставрогин. - Тайна, что ль, тут какая? Что я вам за талисман достался?
- Слушайте, мы сделаем смуту, - бормотал тот быстро и почти как в бреду. - Вы не верите, что мы сделаем смуту? Мы сделаем такую смуту, что всё поедет с основ. Кармазинов прав, что не за что ухватиться. Кармазинов очень умен. Всего только десять таких же кучек по России, и я неуловим.
- Это таких же всё дураков, - нехотя вырвалось у Ставрогина.
- О, будьте поглупее, Ставрогин, будьте поглупее сами! Знаете, вы вовсе ведь не так и умны, чтобы вам этого желать: вы боитесь, вы не верите, вас пугают размеры. И почему они дураки? Они не такие дураки; нынче у всякого ум не свой. Нынче ужасно мало особливых умов. Виргинский - это человек чистейший, чище таких, как мы, в десять раз; ну и пусть его, впрочем. Липутин мошенник, но я у него одну точку знаю. Нет мошенника, у которого бы не было своей точки. Один Лямшин безо всякой точки, зато у меня в руках. Еще несколько таких кучек, и у меня повсеместно паспорты и деньги, хотя бы это? Хотя бы это одно? И сохранные места, и пусть ищут. Одну кучку вырвут, а на другой сядут. Мы пустим смуту... Неужто вы не верите, что нас двоих совершенно достаточно?
- Возьмите Шигалева, а меня бросьте в покое...
- Шигалев гениальный человек! Знаете ли, что это гений вроде Фурье; но смелее Фурье, но сильнее Фурье; я им займусь. Он выдумал "равенство"!
"С ним лихорадка, и он бредит; с ним что-то случилось очень особенное", - посмотрел на него еще раз Ставрогин. Оба шли, не останавливаясь.
- У него хорошо в тетради, - продолжал Верховенский, - у него шпионство. У него каждый член общества смотрит один за другим и обязан доносом. Каждый принадлежит всем, а все каждому. Все рабы и в рабстве равны. В крайних случаях клевета и убийство, а главное - равенство. Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов. Высокий уровень наук и талантов доступен только высшим способностям, не надо высших способностей! Высшие способности всегда захватывали власть и были деспотами. Высшие способности не могут не быть деспотами и всегда развращали более, чем приносили пользы; их изгоняют или казнят. Цицерону отрезывается язык, Копернику выкалывают глаза, Шекспир побивается каменьями - вот шигалевщина! Рабы должны быть равны: без деспотизма еще не бывало ни свободы, ни равенства, но в стаде должно быть равенство, и вот шигалевщина! Ха-ха-ха, вам странно? Я за шигалевщину!
Ставрогин старался ускорить шаг и добраться поскорее домой. "Если этот человек пьян, то где же он успел напиться, - приходило ему на ум. - Неужели коньяк?"
- Слушайте, Ставрогин: горы сравнять - хорошая мысль, не смешная. Я за Шигалева! Не надо образования, довольно науки! И без науки хватит материалу на тысячу лет, но надо устроиться послушанию. В мире одного только недостает: послушания. Жажда образования есть уже жажда аристократическая. Чуть-чуть семейство или любовь, вот уже и желание собственности. Мы уморим желание: мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве. Всё к одному знаменателю, полное равенство. "Мы научились ремеслу, и мы честные люди, нам не надо ничего другого" - вот недавний ответ английских рабочих. Необходимо лишь необходимое - вот девиз земного шара отселе. Но нужна и судорога; об этом позаботимся мы, правители. У рабов должны быть правители. Полное послушание, полная безличность, но раз в тридцать лет Шигалев пускает и судорогу, и все вдруг начинают поедать друг друга, до известной черты, единственно чтобы не было скучно. Скука есть ощущение аристократическое; в шигалевщине не будет желаний. Желание и страдание для нас, а для рабов шигалевщина.
- Себя вы исключаете? - сорвалось опять у Ставрогина.
- И вас. Знаете ли, я думал отдать мир папе. Пусть он выйдет пеш и бос и покажется черни: "Вот, дескать, до чего меня довели!" - и всё повалит за ним, даже войско. Папа вверху, мы кругом, а под нами шигалевщина. Надо только, чтобы с папой Internationale согласилась; так и будет. А старикашка согласится мигом. Да другого ему и выхода нет, вот помяните мое слово, ха-ха-ха, глупо? Говорите, глупо или нет?
- Довольно, - пробормотал Ставрогин с досадой.
- Довольно! Слушайте, я бросил папу! К черту шигалевщину! К черту папу! Нужно злобу дня, а не шигалевщину, потому что шигалевщина ювелирская вещь. Это идеал, это в будущем. Шигалев ювелир и глуп, как всякий филантроп. Нужна черная работа, а Шигалев презирает черную работу. Слушайте: папа будет на Западе, а у нас, у нас будете вы!
- Отстаньте от меня, пьяный человек! - пробормотал Ставрогин и ускорил шаг.
- Ставрогин, вы красавец! - вскричал Петр Степанович почти в упоении. - Знаете ли, что вы красавец! В вас всего дороже то, что вы иногда про это не знаете. О, я вас изучил! Я на вас часто сбоку, из угла гляжу! В вас даже есть простодушие и наивность, знаете ли вы это? Еще есть, есть! Вы, должно быть, страдаете, и страдаете искренно, от того простодушия. Я люблю красоту. Я нигилист, но люблю красоту. Разве нигилисты красоту не любят? Они только идолов не любят, ну а я люблю идола! Вы мой идол! Вы никого не оскорбляете, и вас все ненавидят; вы смотрите всем ровней, и вас все боятся, это хорошо. К вам никто не подойдет вас потрепать по плечу. Вы ужасный аристократ. Аристократ, когда идет в демократию, обаятелен! Вам ничего не значит пожертвовать жизнью, и своею и чужою. Вы именно таков, какого надо. Мне, мне именно такого надо, как вы. Я никого, кроме вас, не знаю. Вы предводитель, вы солнце, а я ваш червяк...
Он вдруг поцеловал у него руку. Холод прошел по спине Ставрогина, и он в испуге вырвал свою руку. Они остановились.
- Помешанный! - прошептал Ставрогин.
- Может, и брежу, может, и брежу! - подхватил тот скороговоркой, - но я выдумал первый шаг. Никогда Шигалеву не выдумать первый шаг. Много Шигалевых! Но один, один только человек в России изобрел первый шаг и знает, как его сделать. Этот человек я. Что вы глядите на меня? Мне вы, вы надобны, без вас я нуль. Без вас я муха, идея в стклянке, Колумб без Америки.
Ставрогин стоял и пристально глядел в его безумные глаза.
- Слушайте, мы сначала пустим смуту, - торопился ужасно Верховенский, поминутно схватывая Ставрогина за левый рукав. - Я уже вам говорил: мы проникнем в самый народ. Знаете ли, что мы уж и теперь ужасно сильны? Наши не те только, которые режут и жгут да делают классические выстрелы или кусаются. Такие только мешают. Я без дисциплины ничего не понимаю. Я ведь мошенник, а не социалист, ха-ха! Слушайте, я их всех сосчитал: учитель, смеющийся с детьми над их богом и над их колыбелью, уже наш. Адвокат, защищающий образованного убийцу тем, что он развитее своих жертв и, чтобы денег добыть, не мог не убить, уже наш. Школьники, убивающие мужика, чтоб испытать ощущение, наши. Присяжные, оправдывающие преступников сплошь, наши. Прокурор, трепещущий в суде, что он недостаточно либерален, наш, наш. Администраторы, литераторы, о, наших много, ужасно много, и сами того не знают! С другой стороны, послушание школьников и дурачков достигло высшей черты; у наставников раздавлен пузырь с желчью; везде тщеславие размеров непомерных, аппетит зверский, неслыханный... Знаете ли, знаете ли, сколько мы одними готовыми идейками возьмем? Я поехал - свирепствовал тезис Littr?, что преступление есть помешательство; приезжаю - и уже преступление не помешательство, а именно здравый-то смысл и есть, почти долг, по крайней мере благородный протест. "Ну как развитому убийце не убить, если ему денег надо!" Но это лишь ягодки. Русский бог уже спасовал пред "дешовкой". Народ пьян, матери пьяны, дети пьяны, церкви пусты, а на судах: "двести розог, или тащи ведро". О, дайте взрасти поколению! Жаль только, что некогда ждать, а то пусть бы они еще попьянее стали! Ах, как жаль, что нет пролетариев! Но будут, будут, к этому идет...
- Жаль тоже, что мы поглупели, - пробормотал Ставрогин и двинулся прежнею дорогой.
- Слушайте, я сам видел ребенка шести лет, который вел домой пьяную мать, а та его ругала скверными словами. Вы думаете, я этому рад? Когда в наши руки попадет, мы, пожалуй, и вылечим... если потребуется, мы на сорок лет в пустыню выгоним... Но одно или два поколения разврата теперь необходимо; разврата неслыханного, подленького, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь, - вот чего надо! А тут еще "свеженькой кровушки", чтоб попривык. Чего вы смеетесь? Я себе не противоречу. Я только филантропам и шигалевщине противоречу, а не себе. Я мошенник, а не социалист. Ха-ха-ха! Жаль только, что времени мало. Я Кармазинову обещал в мае начать, а к Покрову кончить. Скоро? Ха-ха! Знаете ли, что я вам скажу, Ставрогин: в русском народе до сих пор не было цинизма, хоть он и ругался скверными словами. Знаете ли, что этот раб крепостной больше себя уважал, чем Кармазинов себя? Его драли, а он своих богов отстоял, а Кармазинов не отстоял.
- Ну, Верховенский, я в первый раз слушаю вас, и слушаю с изумлением, - промолвил Николай Всеволодович, - вы, стало быть, и впрямь не социалист, а какой-нибудь политический... честолюбец?
- Мошенник, мошенник. Вас заботит, кто я такой? Я вам скажу сейчас, кто я такой, к тому и веду. Недаром же я у вас руку поцеловал. Но надо, чтоб и народ уверовал, что мы знаем, чего хотим, а что те только "машут дубиной и бьют по своим". Эх, кабы время! Одна беда - времени нет. Мы провозгласим разрушение... почему, почему, опять-таки, эта идейка так обаятельна! Но надо, надо косточки поразмять. Мы пустим пожары... Мы пустим легенды... Тут каждая шелудивая "кучка" пригодится. Я вам в этих же самых кучках таких охотников отыщу, что на всякий выстрел пойдут да еще за честь благодарны останутся. Ну-с, и начнется смута! Раскачка такая пойдет, какой еще мир не видал... Затуманится Русь, заплачет земля по старым богам... Ну-с, тут-то мы и пустим... Кого?
- Кого?
- Ивана-Царевича.
- Кого-о?
- Ивана-Царевича; вас, вас!
Ставрогин подумал с минуту.
- Самозванца? - вдруг спросил он, в глубоком удивлении смотря на исступленного. - Э! так вот наконец ваш план.
- Мы скажем, что он "скрывается", - тихо, каким-то любовным шепотом проговорил Верховенский, в самом деле как будто пьяный. - Знаете ли вы, что значит это словцо: "Он скрывается"? Но он явится, явится. Мы пустим легенду получше, чем у скопцов. Он есть, но никто не видал его. О, какую легенду можно пустить! А главное - новая сила идет. А ее-то и надо, по ней-то и плачут. Ну что в социализме: старые силы разрушил, а новых не внес. А тут сила, да еще какая, неслыханная! Нам ведь только на раз рычаг, чтобы землю поднять. Всё подымется!
- Так это вы серьезно на меня рассчитывали? - усмехнулся злобно Ставрогин.
- Чего вы смеетесь, и так злобно? Не пугайте меня. Я теперь как ребенок, меня можно до смерти испугать одною вот такою улыбкой. Слушайте, я вас никому не покажу, никому: так надо. Он есть, но никто не видал его, он скрывается. А знаете, что можно даже и показать из ста тысяч одному, например. И пойдет по всей земле: "Видели, видели". И Ивана Филипповича бога Саваофа видели, как он в колеснице на небо вознесся пред людьми, "собственными" глазами видели. А вы не Иван Филиппович; вы красавец, гордый, как бог, ничего для себя не ищущий, с ореолом жертвы, "скрывающийся". Главное, легенду! Вы их победите, взглянете и победите. Новую правду несет и "скрывается". А тут мы два-три соломоновских приговора пустим. Кучки-то, пятерки-то - газет не надо! Если из десяти тысяч одну только просьбу удовлетворить, то все пойдут с просьбами. В каждой волости каждый мужик будет знать, что есть, дескать, где-то такое дупло, куда просьбы опускать указано. И застонет стоном земля: "Новый правый закон идет", и взволнуется море, и рухнет балаган, и тогда подумаем, как бы поставить строение каменное. В первый раз! Строить мы будем, мы, одни мы!
- Неистовство! - проговорил Ставрогин.
- Почему, почему вы не хотите? Боитесь? Ведь я потому и схватился за вас, что вы ничего не боитесь. Неразумно, что ли? Да ведь я пока еще Колумб без Америки; разве Колумб без Америки разумен?
Ставрогин молчал. Меж тем пришли к самому дому и остановились у подъезда.
- Слушайте, - наклонился к его уху Верховенский, - я вам без денег; я кончу завтра с Марьей Тимофеевной... без денег, и завтра же приведу к вам Лизу. Хотите Лизу, завтра же?
"Что он, вправду помешался?" - улыбнулся Ставрогин. Двери крыльца отворились.
- Ставрогин, наша Америка? - схватил в последний раз его за руку Верховенский.
- Зачем? - серьезно и строго проговорил Николай Всеволодович.
- Охоты нет, так я и знал! - вскричал тот в порыве неистовой злобы. - Врете вы, дрянной, блудливый, изломанный барчонок, не верю, аппетит у вас волчий!.. Поймите же, что ваш счет теперь слишком велик, и не могу же я от вас отказаться! Нет на земле иного, как вы! Я вас с заграницы выдумал; выдумал, на вас же глядя. Если бы не глядел я на вас из угла, не пришло бы мне ничего в голову!..
Ставрогин, не отвечая, пошел вверх по лестнице.
- Ставрогин! - крикнул ему вслед Верховенский, - даю вам день... ну два... ну три; больше трех не могу, а там - ваш ответ!
Глава девятая
Степана Трофимовича описали
Между тем произошло у нас приключение, меня удивившее, а Степана Трофимовича потрясшее. Утром в восемь часов прибежала от него ко мне Настасья, с известием, что барина "описали". Я сначала ничего не мог понять: добился только, что "описали" чиновники, пришли и взяли бумаги, а солдат завязал в узел и "отвез в тачке". Известие было дикое. Я тотчас же поспешал к Степану Трофимовичу.
Я застал его в состоянии удивительном: расстроенного и в большом волнении, но в то же время с несомненно торжествующим видом. На столе, среди комнаты, кипел самовар и стоял налитый, но не тронутый и забытый стакан чаю. Степан Трофимович слонялся около стола и заходил во все углы комнаты, не давая себе отчета в своих движениях. Он был в своей обыкновенной красной фуфайке, но, увидев меня, поспешил надеть свой жилет и сюртук, чего прежде никогда не делал, когда кто из близких заставал его в этой фуфайке. Он тотчас же и горячо схватил меня за руку.
- Enfin un ami!142(Он вздохнул полною грудью.) Cher, я к вам к одному послал, и никто ничего не знает. Надо велеть Настасье запереть двери и не впускать никого, кроме, разумеется, тех... Vous comprenez?143
Он с беспокойством смотрел на меня, как бы ожидая ответа. Разумеется, я бросился расспрашивать и кое-как из несвязной речи, с перерывами и ненужными вставками, узнал, что в семь часов утра к нему "вдруг" пришел губернаторский чиновник...
- Pardon, j'ai oubli? son nom. Il n'est pas du pays,144но, кажется, его привез Лембке, quelque chose de b?te et d'allemand dans la physionomie. Il s'appelle Rosenthal.145
- He Блюм ли?
- Блюм. Именно он так и назвался. Vous le connaissez? Quelque chose d'h?b?t? et de tr?s content dans la figure, pourtant tr?s s?v?re, roide et s?rieux.146Фигура из полиции, из повинующихся, je m'y connais.147Я спал еще, и, вообразите, он попросил меня "взглянуть" на мои книги и рукописи, oui, je m'en souviens, il a employ? ce mot.148Он меня не арестовал, а только книги... Il se tenait a distance149и когда начал мне объяснять о приходе, то имел вид, что я... enfin, il avait l'air de croire que je tomberai sur lui imm?diatement et que je commencerai а le battre comme pl?tre. Tous ces gens du bas ?tage sont comme ?a,150когда имеют дело с порядочным человеком. Само собою, я тотчас всё понял. Voil? vingt ans que je m'y pr?pare.151Я ему отпер все ящики и передал все ключи; сам и подал, я ему всё подал. J'?tais digne et calme.152Из книг он взял заграничные издания Герцена, переплетенный экземпляр "Колокола", четыре списка моей поэмы, et, enfin, tout за.153Затем бумаги и письма et quelques une de mes ?bauches historiques, critiques et politiques.154Всё это они понесли. Настасья говорит, что солдат в тачке свез и фартуком накрыли; oui, c'est cela,155фартуком.
Это был бред. Кто мог что-нибудь тут понять? Я вновь забросал его вопросами: один ли Блюм приходил или нет? от чьего имени? по какому праву? как он смел? чем объяснил?
- Il ?tait seul, bien seul,156впрочем, и еще кто-то был dans I'antichambre, oui, je m'en souviens, et puis...157Впрочем, и еще кто-то, кажется, был, а в сенях стоял сторож. Надо спросить у Настасьи; она всё это лучше знает. J'?tais surexcit?, voyez-vous. Il parlait, il parlait... un tas de choses;158впрочем, он очень мало говорил, а это всё я говорил... Я рассказал мою жизнь, разумеется, с одной этой точки зрения... J'?tais surexcit?, mais digne, je vous l'assure.159Боюсь, впрочем, что я, кажется, заплакал. Тачку они взяли у лавочника, рядом.
- О боже, как могло всё это сделаться! Но ради бога, говорите точнее, Степан Трофимович, ведь это сон, что вы рассказываете!
- Cher, я и сам как во сне... Savez-vous, il a prononc? le nom de Teliatnikoff,160и я думаю, что вот этот-то и прятался в сенях. Да, вспомнил, он предлагал прокурора и, кажется, Дмитрия Митрича... qui me doit encore quinze roubles de ералаш soil dit en passant. Enfin, je n'ai pas trop compris.161Но я их перехитрил, и какое мне дело до Дмитрия Митрича. Я, кажется, очень стал просить его скрыть, очень просил, очень, боюсь даже, что унизился, comment croyez-vous? Enfin il a consenti.162Да, вспомнил, это он сам просил, что будет лучше, чтобы скрыть, потому что он пришел только "взглянуть", et rien de plus,163и больше ничего, ничего... и что если ничего не найдут, то и ничего не будет. Так что мы и кончили всё en amis, je suis tout-а-fait content.164
- Помилуйте, да ведь он предлагал вам известный в таких случаях порядок и гарантии, а вы же сами и отклонили! - вскричал я в дружеском негодовании.
- Нет, этак лучше, без гарантии. И к чему скандал? Пускай до поры до времени en amis165... Вы знаете, в нашем городе, если узнают... mes ennemis... et puis а quoi bon ce procureur, ce cochon de notre procureur, qui deux fois m'a manqu? de politesse et qu'on a ross? а plaisir l'autre ann?e chez cette charmante et belle Наталья Павловна, quand il se cacha dans son boudoir. Et puis, mon ami,166не возражайте мне и не обескураживайте, прошу вас, потому что нет ничего несноснее, когда человек несчастен, а ему тут-то и указывают сто друзей, как он сглупил. Садитесь, однако, и пейте чай, и признаюсь, я очень устал... не прилечь ли мне и не приложить ли уксусу к голове, как вы думаете?
- Непременно, - вскричал я, - и даже бы льду. Вы очень расстроены. Вы бледны, и руки трясутся. Лягте, отдохните и подождите рассказывать. Я посижу подле и подожду.
Он не решался лечь, но я настоял. Настасья принесла в чашке уксусу, я намочил полотенце и приложил к его голове. Затем Настасья стала на стул и полезла зажигать в углу лампадку пред образом. Я с удивлением это заметил; да и лампадки прежде никогда не бывало, а теперь вдруг явилась.
- Это я давеча распорядился, только что те ушли, - пробормотал Степан Трофимович, хитро посмотрев на меня, - quand on a de ces choses-l? dans sa chambre et qu'on vient vous arr?ter,167то это внушает, и должны же они доложить, что видели...
You have read 1 text from Russian literature.
Next - Бесы - 29
- Parts
- Бесы - 01Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4439Total number of unique words is 196532.9 of words are in the 2000 most common words45.8 of words are in the 5000 most common words53.0 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 02Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4350Total number of unique words is 201333.6 of words are in the 2000 most common words46.1 of words are in the 5000 most common words54.0 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 03Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4618Total number of unique words is 203034.6 of words are in the 2000 most common words48.0 of words are in the 5000 most common words55.8 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 04Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4599Total number of unique words is 198935.2 of words are in the 2000 most common words48.9 of words are in the 5000 most common words57.1 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 05Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4497Total number of unique words is 183037.3 of words are in the 2000 most common words50.9 of words are in the 5000 most common words58.3 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 06Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4657Total number of unique words is 189337.2 of words are in the 2000 most common words52.4 of words are in the 5000 most common words60.5 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 07Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4610Total number of unique words is 173737.7 of words are in the 2000 most common words52.1 of words are in the 5000 most common words58.7 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 08Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4763Total number of unique words is 177839.9 of words are in the 2000 most common words54.7 of words are in the 5000 most common words61.6 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 09Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4716Total number of unique words is 182241.3 of words are in the 2000 most common words54.4 of words are in the 5000 most common words61.1 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 10Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4638Total number of unique words is 191837.1 of words are in the 2000 most common words51.2 of words are in the 5000 most common words58.9 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 11Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4418Total number of unique words is 183836.4 of words are in the 2000 most common words50.1 of words are in the 5000 most common words57.5 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 12Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4348Total number of unique words is 181839.2 of words are in the 2000 most common words53.4 of words are in the 5000 most common words60.6 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 13Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4560Total number of unique words is 170939.4 of words are in the 2000 most common words53.4 of words are in the 5000 most common words61.6 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 14Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4380Total number of unique words is 176440.3 of words are in the 2000 most common words53.6 of words are in the 5000 most common words61.8 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 15Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4745Total number of unique words is 179937.4 of words are in the 2000 most common words52.2 of words are in the 5000 most common words58.9 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 16Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4718Total number of unique words is 176940.5 of words are in the 2000 most common words55.0 of words are in the 5000 most common words63.1 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 17Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4689Total number of unique words is 166440.4 of words are in the 2000 most common words54.4 of words are in the 5000 most common words61.3 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 18Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4461Total number of unique words is 190136.2 of words are in the 2000 most common words50.0 of words are in the 5000 most common words57.5 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 19Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4655Total number of unique words is 194836.5 of words are in the 2000 most common words50.7 of words are in the 5000 most common words58.1 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 20Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4480Total number of unique words is 184836.8 of words are in the 2000 most common words50.4 of words are in the 5000 most common words58.3 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 21Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4531Total number of unique words is 193135.7 of words are in the 2000 most common words48.1 of words are in the 5000 most common words55.5 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 22Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4408Total number of unique words is 218030.6 of words are in the 2000 most common words42.2 of words are in the 5000 most common words49.6 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 23Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4586Total number of unique words is 204934.4 of words are in the 2000 most common words47.5 of words are in the 5000 most common words54.4 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 24Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4703Total number of unique words is 174237.7 of words are in the 2000 most common words50.6 of words are in the 5000 most common words56.8 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 25Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4672Total number of unique words is 183038.9 of words are in the 2000 most common words51.9 of words are in the 5000 most common words59.2 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 26Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4501Total number of unique words is 196236.4 of words are in the 2000 most common words47.7 of words are in the 5000 most common words54.9 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 27Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4576Total number of unique words is 176337.4 of words are in the 2000 most common words49.5 of words are in the 5000 most common words56.5 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 28Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4804Total number of unique words is 187136.6 of words are in the 2000 most common words49.8 of words are in the 5000 most common words55.9 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 29Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 3109Total number of unique words is 135341.1 of words are in the 2000 most common words53.2 of words are in the 5000 most common words59.8 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 30Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4609Total number of unique words is 192135.0 of words are in the 2000 most common words48.9 of words are in the 5000 most common words56.4 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 31Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4370Total number of unique words is 203132.9 of words are in the 2000 most common words46.0 of words are in the 5000 most common words53.8 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 32Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4606Total number of unique words is 195134.0 of words are in the 2000 most common words49.0 of words are in the 5000 most common words55.8 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 33Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4685Total number of unique words is 197934.4 of words are in the 2000 most common words47.4 of words are in the 5000 most common words54.7 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 34Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4635Total number of unique words is 199135.4 of words are in the 2000 most common words48.3 of words are in the 5000 most common words54.8 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 35Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4821Total number of unique words is 195236.9 of words are in the 2000 most common words50.3 of words are in the 5000 most common words57.1 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 36Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4764Total number of unique words is 185238.0 of words are in the 2000 most common words52.1 of words are in the 5000 most common words59.0 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 37Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4654Total number of unique words is 175937.0 of words are in the 2000 most common words49.6 of words are in the 5000 most common words57.0 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 38Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4604Total number of unique words is 185338.3 of words are in the 2000 most common words51.7 of words are in the 5000 most common words60.2 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 39Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4655Total number of unique words is 178137.0 of words are in the 2000 most common words51.4 of words are in the 5000 most common words59.6 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 40Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4382Total number of unique words is 178938.4 of words are in the 2000 most common words51.3 of words are in the 5000 most common words58.7 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 41Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4778Total number of unique words is 172841.1 of words are in the 2000 most common words52.8 of words are in the 5000 most common words60.8 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 42Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4775Total number of unique words is 188737.4 of words are in the 2000 most common words51.7 of words are in the 5000 most common words58.6 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 43Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4754Total number of unique words is 192434.1 of words are in the 2000 most common words48.4 of words are in the 5000 most common words54.9 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 44Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4398Total number of unique words is 175238.5 of words are in the 2000 most common words51.9 of words are in the 5000 most common words59.0 of words are in the 8000 most common words
- Бесы - 45Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 3604Total number of unique words is 160839.0 of words are in the 2000 most common words50.5 of words are in the 5000 most common words57.7 of words are in the 8000 most common words