LatinEach bar represents the percentage of words per 1000 most common words.
Анна Каренина - Лев Толстой - 58
Total number of words is 4579
Total number of unique words is 1948
36.3 of words are in the 2000 most common words
50.3 of words are in the 5000 most common words
58.6 of words are in the 8000 most common words
"Моя любовь все делается страстнее и себялюбивее, а его все гаснет и гаснет, и вот отчего мы расходимся, - продолжала она думать. - И помочь этому нельзя. У меня все в нем одном, и я требую, чтоб он весь больше и больше отдавался мне. А он все больше и больше хочет уйти от меня. Мы именно шли навстречу до связи, а потом неудержимо расходимся в разные стороны. И изменить этого нельзя. Он говорит мне, что я бессмысленно ревнива, и я говорила себе, что я бессмысленно ревнива; но это неправда. Я не ревнива, а я недовольна. Но... - Она открыла рот и переместилась в коляске от волнения, возбужденного в ней пришедшею ей вдруг мыслью. - Если б я могла быть чем-нибудь, кроме любовницы, страстно любящей одни его ласки; но я не могу и не хочу быть ничем другим. И я этим желанием возбуждаю в нем отвращение, а он во мне злобу, и это не может быть иначе. Разве я не знаю, что он не стал бы обманывать меня, что он не имеет видов на Сорокину, что он не влюблен в Кити, что он не изменит мне? Я все это знаю, но мне от этого не легче. Если он, не любя меня, из долга будет добр, нежен ко мне, а того не будет, чего я хочу, - да это хуже в тысячу раз даже, чем злоба! Это - ад! А это-то и есть. Он уж давно не любит меня. А где кончается любовь, там начинается ненависть. Этих улиц я совсем не знаю. Горы какие-то, и все дома, дома... И в домах все люди, люди... Сколько их, конца нет, и все ненавидят друг друга. Ну, пусть я придумаю себе то, чего я хочу, чтобы быть счастливой. Ну? Я получаю развод, Алексей Александрович отдает мне Сережу, и я выхожу замуж за Вронского". Вспомнив об Алексее Александровиче, она тотчас с необыкновенною живостью представила себе его, как живого, пред собой, с его кроткими, безжизненными, потухшими глазами, синими жилами на белых руках, интонациями и треском пальцев, и, вспомнив то чувство, которое было между ними и которое тоже называлось любовью, вздрогнула от отвращения. "Ну, я получу развод и буду женой Вронского. Что же, Кити перестанет так смотреть на меня, как она смотрела нынче? Нет. А Сережа перестанет спрашивать или думать о моих двух мужьях? А между мною и Вронским какое же я придумаю новое чувство? Возможно ли какое-нибудь не счастье уже, а только не мученье? Нет и нет! - ответила она себе теперь без малейшего колебания. - Невозможно! Мы жизнью расходимся, и я делаю его несчастье, он мое, и переделать ни его, ни меня нельзя. Все попытки были сделаны, винт свинтился. Да, нищая с ребенком. Она думает, что жалко ее. Разве все мы не брошены на свет затем только, чтобы ненавидеть друг друга и потому мучать себя и других? Гимназисты идут, смеются. Сережа? - вспомнила она. - Я тоже думала, что любила его, и умилялась над своею нежностью. А жила же я без него, променяла же его на другую любовь и не жаловалась на этот промен, пока удовлетворялась той любовью". И она с отвращением вспоминала про то, что называла той любовью. И ясность, с которою она видела теперь свою и всех людей жизнь, радовала ее. "Так и я, и Петр, и кучер Федор, и этот купец, и все те люди, которые живут там по Волге, куда приглашают эти объявления, и везде, и всегда", - думала она, когда уже подъехала к низкому строению Нижегородской станции и к ней навстречу выбежали артельщики.
- Прикажете до Обираловки? - сказал Петр.
Она совсем забыла, куда и зачем она ехала, и только с большим усилием могла понять вопрос.
- Да, - сказала она ему, подавая кошелек с деньгами, и, взяв на руку маленький красный мешочек, вышла из коляски.
Направляясь между толпой в залу первого класса, она понемногу припоминала все подробности своего положения и те решения, между которыми она колебалась. И опять то надежда, то отчаяние по старым наболевшим местам стали растравлять раны ее измученного, страшно трепетавшего сердца. Сидя на звездообразном диване в ожидании поезда, она, с отвращением глядя на входивших и выходивших (все они были противны ей), думала то о том, как она приедет на станцию, напишет ему записку и чтo она напишет ему, то о том, как он теперь жалуется матери (не понимая ее страданий) на свое положение, и как она войдет в комнату, и чтo она скажет ему. То она думала о том, как жизнь могла бы быть еще счастлива, и как мучительно она любит и ненавидит его, и как страшно бьется ее сердце.
XXXI
Раздался звонок, прошли какие-то молодые мужчины, уродливые, наглые и торопливые и вместе внимательные к тому впечатлению, которое они производили; прошел и Петр через залу в своей ливрее и штиблетах, с тупым животным лицом, и подошел к ней, чтобы проводить ее до вагона. Шумные мужчины затихли, когда она проходила мимо их по платформе, и один что-то шепнул об ней другому, разумеется что-нибудь гадкое. Она поднялась на высокую ступеньку и села одна в купе на пружинный испачканный, когда-то белый диван. Мешок, вздрогнув на пружинах, улегся. Петр с дурацкой улыбкой приподнял у окна в знак прощания свою шляпу с галуном, наглый кондуктор захлопнул дверь и щеколду. Дама, уродливая, с турнюром (Анна мысленно раздела эту женщину и ужаснулась на ее безобразие), и девочка, ненатурально смеясь, пробежали внизу.
- У Катерины Андреевны, все у нее, ma tante!311 - прокричала девочка.
"Девочка - и та изуродована и кривляется", - подумала Анна. Чтобы не видать никого, она быстро встала и села к противоположному окну в пустом вагоне. Испачканный уродливый мужик в фуражке, из-под которой торчали спутанные волосы, прошел мимо этого окна, нагибаясь к колесам вагона. "Что-то знакомое в этом безобразном мужике", - подумала Анна. И, вспомнив свой сон, она, дрожа от страха, отошла к противоположной двери. Кондуктор отворял дверь, впуская мужа с женой.
- Вам выйти угодно?
Анна не ответила. Кондуктор и входившие не заметили под вуалем ужаса на ее лице. Она вернулась в свой угол и села. Чета села с противоположной стороны, внимательно, но скрытно оглядывая ее платье. И муж, и жена казались отвратительны Анне. Муж спросил: позволит ли она курить, очевидно не для того, чтобы курить, но чтобы заговорить с нею. Получив ее согласие, он заговорил с женой по-французски о том, что ему еще менее, чем курить, нужно было говорить. Они говорили, притворяясь, глупости, только для того, чтобы она слыхала. Анна ясно видела, как они надоели друг другу и как ненавидят друг друга. И нельзя было не ненавидеть таких жалких уродов.
Послышался второй звонок и вслед за ним продвиженье багажа, шум, крик и смех. Анне было так ясно, что никому нечему было радоваться, что этот смех раздражил ее до боли, и ей хотелось заткнуть уши, чтобы не слыхать его. Наконец прозвенел третий звонок, раздался свисток, визг паровика, рванулась цепь, и муж перекрестился. "Интересно бы спросить у него, что он подразумевает под этим", - с злобой взглянув на него, подумала Анна. Она смотрела мимо дамы в окно на точно как будто катившихся назад людей, провожавших поезд и стоявших на платформе. Равномерно вздрагивая на стычках рельсов, вагон, в котором сидела Анна, прокатился мимо платформы, каменной стены, диска, мимо других вагонов; колеса плавнее и маслянее, с легким звоном зазвучали по рельсам, окно осветилось ярким вечерним солнцем, и ветерок заиграл занавеской. Анна забыла о своих соседях в вагоне и, на легкой качке езды вдыхая в себя свежий воздух, опять стала думать.
"Да, на чем я остановилась? На том, что я не могу придумать положения, в котором жизнь не была бы мученьем, что все мы созданы затем, чтобы мучаться, и что мы все знаем это и все придумываем средства, как бы обмануть себя. А когда видишь правду, что же делать?"
- На то дан человеку разум, чтобы избавиться от того, что его беспокоит, - сказала по-французски дама, очевидно довольная своею фразой и гримасничая языком.
Эти слова как будто ответили на мысль Анны.
"Избавиться от того, что беспокоит", - повторяла Анна. И, взглянув на краснощекого мужа и худую жену, она поняла, что болезненная жена считает себя непонятою женщиной и муж обманывает ее и поддерживает в ней это мнение о себе. Анна как будто видела их историю и все закоулки их души, перенеся свет на них. Но интересного тут ничего не было, и она продолжала свою мысль.
"Да, очень беспокоит меня, и на то дан разум, чтоб избавиться; стало быть, надо избавиться. Отчего же не потушить свечу, когда смотреть больше не на что, когда гадко смотреть на все это? Но как? Зачем этот кондуктор пробежал по жердочке, зачем они кричат, эти молодые люди в том вагоне? Зачем они говорят, зачем они смеются? Все неправда, все ложь, все обман, все зло!.."
Когда поезд подошел к станции, Анна вышла в толпе других пассажиров и, как от прокаженных, сторонясь от них, остановилась на платформе, стараясь вспомнить, зачем она сюда приехала и что намерена была делать. Все, что ей казалось возможно прежде, теперь так трудно было сообразить, особенно в шумящей толпе всех этих безобразных людей, не оставлявших ее в покое. То артельщики подбегали к ней, предлагая ей свои услуги; то молодые люди, стуча каблуками по доскам платформы и громко разговаривая, оглядывали ее, то встречные сторонились не в ту сторону. Вспомнив, что она хотела ехать дальше, если нет ответа, она остановила одного артельщика и спросила, нет ли тут кучера с запиской к графу Вронскому.
- Граф Вронский? От них сейчас тут были. Встречали княгиню Сорокину с дочерью. А кучер какой из себя?
В то время как она говорила с артельщиком, кучер Михайла, румяный, веселый, в синей щегольской поддевке и цепочке, очевидно гордый тем, что он так хорошо исполнил поручение, подошел к ней и подал записку. Она распечатала, и сердце ее сжалось еще прежде, чем она прочла.
"Очень жалею, что записка не застала меня. Я буду в десять часов", - небрежным почерком писал Вронский.
"Так! Я этого ждала!" - сказала она себе с злою усмешкой.
- Хорошо, так поезжай домой, - тихо проговорила она, обращаясь к Михайле. Она говорила тихо, потому что быстрота биения сердца мешала ей дышать. "Нет, я не дам тебе мучать себя", - подумала она, обращаясь с угрозой не к нему, не к самой себе, а к тому, кто заставлял ее мучаться, и пошла по платформе мимо станции.
Две горничные, ходившие по платформе, загнули назад головы, глядя на нее, что-то соображая вслух о ее туалете: "Настоящие", - сказали они о кружеве, которое было на ней. Молодые люди не оставляли ее в покое. Они опять, заглядывая ей в лицо и со смехом крича что-то ненатуральным голосом, прошли мимо. Начальник станции, проходя, спросил, едет ли она. Мальчик, продавец квасу, не спускал с нее глаз. "Боже мой, куда мне?" - все дальше и дальше уходя по платформе, думала она. У конца она остановилась. Дамы и дети, встретившие господина в очках и громко смеявшиеся и говорившие, замолкли, оглядывая ее, когда она поравнялась с ними. Она ускорила шаг и отошла от них к краю платформы. Подходил товарный поезд. Платформа затряслась, и ей показалось, что она едет опять.
И вдруг, вспомнив о раздавленном человеке в день ее первой встречи с Вронским, она поняла, чтo ей надо делать. Быстрым, легким шагом спустившись по ступенькам, которые шли от водокачки к рельсам, она остановилась подле вплоть мимо ее проходящего поезда. Она смотрела на низ вагонов, на винты и цепи и на высокие чугунные колеса медленно катившегося первого вагона и глазомером старалась определить середину между передними и задними колесами и ту минуту, когда середина эта будет против нее.
"Туда! - говорила она себе, глядя в тень вагона, на смешанный с углем песок, которым были засыпаны шпалы, - туда, на самую середину, и я накажу его и избавлюсь от всех и от себя".
Она хотела упасть под поравнявшийся с ней серединою первый вагон. Но красный мешочек, который она стала снимать с руки, задержал ее, и было уже поздно: середина миновала ее. Надо было ждать следующего вагона. Чувство, подобное тому, которое она испытывала, когда, купаясь, готовилась войти в воду, охватило ее, и она перекрестилась. Привычный жест крестного знамения вызвал в душе ее целый ряд девичьих и детских воспоминаний, и вдруг мрак, покрывавший для нее все, разорвался, и жизнь предстала ей на мгновение со всеми ее светлыми прошедшими радостями. Но она не спускала глаз с колес подходящего второго вагона. И ровно в ту минуту, как середина между колесами поравнялась с нею, она откинула красный мешочек и, вжав в плечи голову, упала под вагон на руки и легким движением, как бы готовясь тотчас же встать, опустилась на колена. И в то же мгновение она ужаснулась тому, что делала. "Где я? Что я делаю? Зачем?" Она хотела подняться, откинуться; но что-то огромное, неумолимое толкнуло ее в голову и потащило за спину. "Господи, прости мне все!" - проговорила она, чувствуя невозможность борьбы. Мужичок, приговаривая что-то, работал над железом. И свеча, при которой она читала исполненную тревог, обманов, горя и зла книгу, вспыхнула более ярким, чем когда-нибудь, светом, осветила ей все то, что прежде было во мраке, затрещала, стала меркнуть и навсегда потухла.
Часть восьмая
I
Прошло почти два месяца. Была уже половина жаркого лета, а Сергей Иванович только теперь собрался выехать из Москвы.
В жизни Сергея Ивановича происходили за это время свои события. Уже с год тому назад была кончена его книга, плод шестилетнего труда, озаглавленная: "Опыт обзора основ и форм государственности в Европе и в России". Некоторые отделы этой книги и введение были печатаемы в повременных изданиях, и другие части были читаны Сергеем Ивановичем людям своего круга, так что мысли этого сочинения не могли быть уже совершенной новостью для публики; но все-таки Сергей Иванович ожидал, что книга его появлением своим должна будет произвести серьезное впечатление на общество и если не переворот в науке, то во всяком случае сильное волнение в ученом мире.
Книга эта после тщательной отделки была издана в прошлом году и разослана книгопродавцам.
Ни у кого не спрашивая о ней, неохотно и притворно-равнодушно отвечая на вопросы своих друзей о том, как идет его книга, не спрашивая даже у книгопродавцев, как покупается она, Сергей Иванович зорко, с напряженным вниманием следил за тем первым впечатлением, какое произведет его книга в обществе и в литературе.
Но прошла неделя, другая, третья, и в обществе не было заметно никакого впечатления; друзья его, специалисты и ученые, иногда, очевидно из учтивости, заговаривали о ней. Остальные же его знакомые, не интересуясь книгой ученого содержания, вовсе не говорили с ним о ней. И в обществе, в особенности теперь занятом другим, было совершенное равнодушие. В литературе тоже в продолжение месяца не было ни слова о книге.
Сергей Иванович рассчитывал до подробности время, нужное на написание рецензии, но прошел месяц, другой, было то же молчание.
Только в "Северном жуке" в шуточном фельетоне о певце Драбанти, спавшем с голоса, было кстати сказано несколько презрительных слов о книге Кознышева, показывавших, что книга эта уже давно осуждена всеми и предана на всеобщее посмеяние.
Наконец на третий месяц в серьезном журнале появилась критическая статья. Сергей Иванович знал и автора статьи. Он встретил его раз у Голубцова.
Автор статьи был очень молодой и больной фельетонист, очень бойкий как писатель, но чрезвычайно мало образованный и робкий в отношениях личных.
Несмотря на совершенное презрение свое к автору, Сергей Иванович с совершенным уважением приступил к чтению статьи. Статья была ужасна.
Очевидно, нарочно фельетонист понял всю книгу так, как невозможно было понять ее. Но он так ловко подобрал выписки, что для тех, которые не читали книги (а очевидно, почти никто не читал ее), совершенно было ясно, что вся книга была не что иное, как набор высокопарных слов, да еще некстати употребленных (что показывали вопросительные знаки), и что автор книги был человек совершенно невежественный. И все это было так остроумно, что Сергей Иванович сам бы не отказался от такого остроумия; но это-то было ужасно.
Несмотря на совершенную добросовестность, с которою Сергей Иванович проверял справедливость доводов рецензента, он ни на минуту не остановился на недостатках и ошибках, которые были осмеиваемы, - было слишком очевидно, что все это подобрано нарочно, - но тотчас же невольно он до малейших подробностей стал вспоминать свою встречу и разговор с автором статьи.
"Не обидел ли я его чем-нибудь?" - спрашивал себя Сергей Иванович.
И, вспомнив, как он при встрече поправил этого молодого человека в выказывавшем его невежество слове, Сергей Иванович нашел объяснение смысла статьи.
После этой статьи наступило мертвое, и печатное и изустное, молчание о книге, и Сергей Иванович видел, что его шестилетнее произведение, выработанное с такою любовью и трудом, прошло бесследно.
Положение Сергея Ивановича было еще тяжелее оттого, что, окончив книгу, он не имел более кабинетной работы, занимавшей прежде бoльшую часть его времени.
Сергей Иванович был умен, образован, здоров, деятелен и не знал, куда употребить всю свою деятельность. Разговоры в гостиных, съездах, собраниях, комитетах, везде, где можно было говорить, занимали часть его времени; но он, давнишний городской житель, не позволял себе уходить всему в разговоры, как это делал его неопытный брат, когда бывал в Москве; оставалось еще много досуга и умственных сил.
На его счастье, в это самое тяжелое для него по причине неудачи его книги время на смену вопросов иноверцев, американских друзей312, самарского голода313, выставки, спиритизма стал славянский вопрос314, прежде только тлевшийся в обществе, и Сергей Иванович, и прежде бывший одним из возбудителей этого вопроса, весь отдался ему.
В среде людей, к которым принадлежал Сергей Иванович, в это время ни о чем другом не говорили и не писали, как о славянском вопросе и сербской войне. Все то, что делает обыкновенно праздная толпа, убивая время, делалось теперь в пользу славян. Балы, концерты, обеды, спичи, дамские наряды, пиво, трактиры - все свидетельствовало о сочувствии к славянам.
Со многим из того, что говорили и писали по этому случаю, Сергей Иванович был не согласен в подробностях. Он видел, что славянский вопрос сделался одним из тех модных увлечений, которые всегда, сменяя одно другое, служат обществу предметом занятия; видел и то, что много было людей, с корыстными, тщеславными целями, занимавшихся этим делом. Он признавал, что газеты печатали много ненужного и преувеличенного, с одною целью - обратить на себя внимание и перекричать других. Он видел, что при этом общем подъеме общества выскочили вперед и кричали громче других все неудавшиеся и обиженные: главнокомандующие без армий, министры без министерств, журналисты без журналов, начальники партий без партизанов. Он видел, что много тут было легкомысленного и смешного; но он видел и признавал несомненный, все разраставшийся энтузиазм, соединивший в одно все классы общества, которому нельзя было не сочувствовать. Резня единоверцев и братьев славян вызвала сочувствие к страдающим и негодование к притеснителям. И геройство сербов и черногорцев, борющихся за великое дело, породило во всем народе желание помочь своим братьям уже не словом, а делом.
Но притом было другое, радостное для Сергея Ивановича явление: это было проявление общественного мнения. Общество определенно выразило свое желание. Народная душа получила выражение, как говорил Сергей Иванович. И чем более он занимался этим делом, тем очевиднее ему казалось, что это было дело, долженствующее получить громадные размеры, составить эпоху.
Он посвятил всего себя на служение этому великому делу и забыл думать о своей книге.
Все время его теперь было занято, так что он не успевал отвечать на все обращаемые к нему письма и требования.
Проработав всю весну и часть лета, он только в июле месяце собрался поехать в деревню к брату.
Он ехал и отдохнуть на две недели и в самой святая святых народа, в деревенской глуши, насладиться видом того поднятия народного духа, в котором он и все столичные и городские жители были вполне убеждены. Катавасов, давно собиравшийся исполнить данное Левину обещание побывать у него, поехал с ним вместе.
II
Едва Сергей Иванович с Катавасовым успели подъехать к особенно оживленной нынче народом станции Курской железной дороги и, выйдя из кареты, осмотреть подъезжавшего сзади с вещами лакея, как подъехали и добровольцы315 на четырех извозчиках. Дамы с букетами встретили их и в сопровождении хлынувшей за ними толпы вошли в станцию.
Одна из дам, встречавших добровольцев, выходя из залы, обратилась к Сергею Ивановичу.
- Вы тоже приехали проводить? - спросила она по-французски.
- Нет, я сам еду, княгиня. Отдохнуть к брату. А вы всегда провожаете? - с чуть заметной улыбкой сказал Сергей Иванович.
- Да нельзя же! - отвечала княгиня. - Правда, что от нас отправлено уже восемьсот? Мне не верил Мальвинский.
- Больше восьмисот. Если считать тех, которые отправлены не прямо из Москвы, уже более тысячи, - сказал Сергей Иваныч.
- Ну вот. Я и говорила! - радостно подхватила дама. - И ведь правда, что пожертвований теперь около миллиона?
- Больше, княгиня.
- А какова нынешняя телеграмма? Опять разбили турок.
- Да, я читал, - отвечал Сергей Иваныч. Они говорили о последней телеграмме, подтверждавшей то, что три дня сряду турки были разбиты на всех пунктах и бежали и что назавтра ожидалось решительное сражение.
- Ах, да, знаете, один молодой человек, прекрасный, просился. Не знаю, почему сделали затруднение. Я хотела просить вас, я его знаю, напишите, пожалуйста, записку. Он от графини Лидии Ивановны прислан.
Расспросив подробности, которые знала княгиня о просившемся молодом человеке, Сергей Иванович, пройдя в первый класс, написал записку к тому, от кого это зависело, и передал княгине.
- Вы знаете, граф Вронский, известный... едет с этим поездом, - сказала княгиня с торжествующею и многозначительною улыбкой, когда он опять нашел ее и передал ей записку.
- Я слышал, что он едет, но не знал когда. С этим поездом?
- Я видела его. Он здесь; одна мать провожает его. Все-таки это - лучшее, что он мог сделать.
- О да, разумеется.
В то время как они говорили, толпа хлынула мимо них к обеденному столу. Они тоже подвинулись и услыхали громкий голос одного господина, который с бокалом в руке говорил речь добровольцам. "Послужить за веру, за человечество, за братьев наших, - все возвышая голос, говорил господин. - На великое дело благословляет вас матушка Москва. Живио!" - громко и слезно заключил он.
Все закричали живио! и еще новая толпа хлынула в залу и чуть не сбила с ног княгиню.
- А! княгиня, каково! - сияя радостной улыбкой, сказал Степан Аркадьич, вдруг появившийся в середине толпы. - Не правда ли, славно, тепло сказал? Браво! И Сергей Иваныч! Вот вы бы сказали от себя так - несколько слов, знаете, ободрение; вы так это хорошо, - прибавил он с нежной, уважительной и осторожной улыбкой, слегка за руку подвигая Сергея Ивановича.
- Нет, я еду сейчас.
- Куда?
- В деревню, к брату, - отвечал Сергей Иванович.
- Так вы жену мою увидите. Я писал ей, но вы прежде увидите; пожалуйста, скажите, что меня видели и что all right.316 Она поймет. А впрочем, скажите ей, будьте добры, что я назначен членом комиссии соединенного... Ну, да она поймет! Знаете, les petites miseres de la vie humaine,317 - как бы извиняясь, обратился он к княгине. - А Мягкая-то, не Лиза, а Бибиш, посылает-таки тысячу ружей и двенадцать сестер. Я вам говорил?
- Да, я слышал, - неохотно отвечал Кознышев.
- А жаль, что вы уезжаете, - сказал Степан Аркадьич. - Завтра мы даем обед двум отъезжающим - Димер-Бартнянский из Петербурга и наш Веселовский, Гриша. Оба едут. Веселовский недавно женился. Вот молодец! Не правда ли, княгиня? - обратился он к даме.
Княгиня, не отвечая, посмотрела на Кознышева. Но то, что Сергей Иваныч и княгиня как будто желали отделаться от него, нисколько не смущало Степана Аркадьича. Он, улыбаясь, смотрел то на перо шляпы княгини, то по сторонам, как будто припоминая что-то. Увидав проходившую даму с кружкой, он подозвал ее к себе и положил пятирублевую бумажку.
- Не могу видеть этих кружек спокойно, пока у меня есть деньги, - сказал он. - А какова нынешняя депеша? Молодцы черногорцы!
- Что вы говорите! - вскрикнул он, когда княгиня сказала ему, что Вронский едет в этом поезде. На мгновение лицо Степана Аркадьича выразило грусть, но через минуту, когда, слегка подрагивая на каждой ноге и расправляя бакенбарды, он вошел в комнату, где был Вронский, Степан Аркадьич уже вполне забыл свои отчаянные рыдания над трупом сестры и видел в Вронском только героя и старого приятеля.
- Со всеми его недостатками нельзя не отдать ему справедливости, - сказала княгиня Сергею Ивановичу, как только Облонский отошел от них. - Вот именно вполне русская, славянская натура! Только я боюсь, что Вронскому будет неприятно его видеть. Как ни говорите, меня трогает судьба этого человека. Поговорите с ним дорогой, - сказала княгиня.
- Да, может быть, если придется.
- Я никогда не любила его. Но это выкупает многое. Он не только едет сам, но эскадрон ведет на свой счет.
- Да, я слышал.
Послышался звонок. Все затолпились к дверям.
- Вот он! - проговорила княгиня, указывая на Вронского, в длинном пальто и с широкими полями черной шляпе шедшего под руку с матерью. Облонский шел подле него, что-то оживленно говоря.
Вронский, нахмурившись, смотрел перед собою, как будто не слыша того, что говорит Степан Аркадьич.
Вероятно, по указанию Облонского он оглянулся в ту сторону, где стояли княгиня и Сергей Иванович, и молча приподнял шляпу. Постаревшее и выражавшее страдание лицо его казалось окаменелым.
Выйдя на платформу, Вронский молча, пропустив мать, скрылся в отделении вагона.
На платформе раздалось Боже, царя храни, потом крики: ура! иживио! Один из добровольцев, высокий, очень молодой человек с ввалившеюся грудью, особенно заметно кланялся, махая над головой войлочною шляпой и букетом. За ним высовывались, кланяясь тоже, два офицера и пожилой человек с большой бородой, в засаленной фуражке.
III
Простившись с княгиней, Сергей Иваныч вместе с подошедшим Катавасовым вошел в битком набитый вагон, и поезд тронулся.
На Царицынской станции поезд был встречен стройным хором молодых людей, певших: "Славься". Опять добровольцы кланялись и высовывались, но Сергей Иванович не обращал на них внимания; он столько имел дел с добровольцами, что уже знал их общий тип, и это не интересовало его. Катавасов же, за своими учеными занятиями не имевший случая наблюдать добровольцев, очень интересовался ими и расспрашивал про них Сергея Ивановича.
Сергей Иванович посоветовал ему пройти во второй класс поговорить самому с ними. На следующей станции Катавасов исполнил этот совет.
На первой остановке он перешел во второй класс и познакомился с добровольцами. Они сидели в углу вагона, громко разговаривая и, очевидно, зная, что внимание пассажиров и вошедшего Катавасова обращено на них. Громче всех говорил высокий со впалою грудью юноша. Он, очевидно, был пьян и рассказывал про какую-то случившуюся в их заведении историю. Против него сидел уже немолодой офицер в австрийской военной фуфайке гвардейского мундира. Он, улыбаясь, слушал рассказчика и останавливал его. Третий, в артиллерийском мундире, сидел на чемодане подле них. Четвертый спал.
Вступив в разговор с юношей, Катавасов узнал, что это был богатый московский купец, промотавший большое состояние до двадцати двух лет. Он не понравился Катавасову тем, что был изнежен, избалован и слаб здоровьем; он, очевидно, был уверен, в особенности теперь, выпив, что он совершает геройский поступок, и хвастался самым неприятным образом.
Другой, отставной офицер, тоже произвел неприятное впечатление на Катавасова. Это был, как видно, человек, попробовавший всего. Он был и на железной дороге, и управляющим, и сам заводил фабрики, и говорил обо всем, без всякой надобности и невпопад употребляя ученые слова.
Третий, артиллерист, напротив, очень понравился Катавасову. Это был скромный, тихий человек, очевидно преклонявшийся пред знанием отставного гвардейца и пред геройским самопожертвованием купца и сам о себе ничего не говоривший. Когда Катавасов спросил его, что его побудило ехать в Сербию, он скромно отвечал:
- Да что ж, все едут. Надо тоже помочь и сербам. Жалко.
- Да, в особенности ваших артиллеристов там мало, - сказал Катавасов.
- Я ведь недолго служил в артиллерии; может, и в пехоту или в кавалерию назначат.
- Как же в пехоту, когда нуждаются в артиллеристах более всего? - сказал Катавасов, соображая по годам артиллериста, что он должен быть уже в значительном чине.
- Я не много служил в артиллерии, я юнкером в отставке, - сказал он и начал объяснять, почему он не выдержал экзамена.
Все это вместе произвело на Катавасова неприятное впечатление, и когда добровольцы вышли на станцию выпить, Катавасов хотел в разговоре с кем-нибудь поверить свое невыгодное впечатление. Один проезжающий старичок в военном пальто все время прислушивался к разговору Катавасова с добровольцами. Оставшись с ним один на один, Катавасов обратился к нему.
- Да, какое разнообразие положений всех этих людей, отправляющихся туда, - неопределенно сказал Катавасов, желая высказать свое мнение и вместе с тем выведать мнение старичка.
- Прикажете до Обираловки? - сказал Петр.
Она совсем забыла, куда и зачем она ехала, и только с большим усилием могла понять вопрос.
- Да, - сказала она ему, подавая кошелек с деньгами, и, взяв на руку маленький красный мешочек, вышла из коляски.
Направляясь между толпой в залу первого класса, она понемногу припоминала все подробности своего положения и те решения, между которыми она колебалась. И опять то надежда, то отчаяние по старым наболевшим местам стали растравлять раны ее измученного, страшно трепетавшего сердца. Сидя на звездообразном диване в ожидании поезда, она, с отвращением глядя на входивших и выходивших (все они были противны ей), думала то о том, как она приедет на станцию, напишет ему записку и чтo она напишет ему, то о том, как он теперь жалуется матери (не понимая ее страданий) на свое положение, и как она войдет в комнату, и чтo она скажет ему. То она думала о том, как жизнь могла бы быть еще счастлива, и как мучительно она любит и ненавидит его, и как страшно бьется ее сердце.
XXXI
Раздался звонок, прошли какие-то молодые мужчины, уродливые, наглые и торопливые и вместе внимательные к тому впечатлению, которое они производили; прошел и Петр через залу в своей ливрее и штиблетах, с тупым животным лицом, и подошел к ней, чтобы проводить ее до вагона. Шумные мужчины затихли, когда она проходила мимо их по платформе, и один что-то шепнул об ней другому, разумеется что-нибудь гадкое. Она поднялась на высокую ступеньку и села одна в купе на пружинный испачканный, когда-то белый диван. Мешок, вздрогнув на пружинах, улегся. Петр с дурацкой улыбкой приподнял у окна в знак прощания свою шляпу с галуном, наглый кондуктор захлопнул дверь и щеколду. Дама, уродливая, с турнюром (Анна мысленно раздела эту женщину и ужаснулась на ее безобразие), и девочка, ненатурально смеясь, пробежали внизу.
- У Катерины Андреевны, все у нее, ma tante!311 - прокричала девочка.
"Девочка - и та изуродована и кривляется", - подумала Анна. Чтобы не видать никого, она быстро встала и села к противоположному окну в пустом вагоне. Испачканный уродливый мужик в фуражке, из-под которой торчали спутанные волосы, прошел мимо этого окна, нагибаясь к колесам вагона. "Что-то знакомое в этом безобразном мужике", - подумала Анна. И, вспомнив свой сон, она, дрожа от страха, отошла к противоположной двери. Кондуктор отворял дверь, впуская мужа с женой.
- Вам выйти угодно?
Анна не ответила. Кондуктор и входившие не заметили под вуалем ужаса на ее лице. Она вернулась в свой угол и села. Чета села с противоположной стороны, внимательно, но скрытно оглядывая ее платье. И муж, и жена казались отвратительны Анне. Муж спросил: позволит ли она курить, очевидно не для того, чтобы курить, но чтобы заговорить с нею. Получив ее согласие, он заговорил с женой по-французски о том, что ему еще менее, чем курить, нужно было говорить. Они говорили, притворяясь, глупости, только для того, чтобы она слыхала. Анна ясно видела, как они надоели друг другу и как ненавидят друг друга. И нельзя было не ненавидеть таких жалких уродов.
Послышался второй звонок и вслед за ним продвиженье багажа, шум, крик и смех. Анне было так ясно, что никому нечему было радоваться, что этот смех раздражил ее до боли, и ей хотелось заткнуть уши, чтобы не слыхать его. Наконец прозвенел третий звонок, раздался свисток, визг паровика, рванулась цепь, и муж перекрестился. "Интересно бы спросить у него, что он подразумевает под этим", - с злобой взглянув на него, подумала Анна. Она смотрела мимо дамы в окно на точно как будто катившихся назад людей, провожавших поезд и стоявших на платформе. Равномерно вздрагивая на стычках рельсов, вагон, в котором сидела Анна, прокатился мимо платформы, каменной стены, диска, мимо других вагонов; колеса плавнее и маслянее, с легким звоном зазвучали по рельсам, окно осветилось ярким вечерним солнцем, и ветерок заиграл занавеской. Анна забыла о своих соседях в вагоне и, на легкой качке езды вдыхая в себя свежий воздух, опять стала думать.
"Да, на чем я остановилась? На том, что я не могу придумать положения, в котором жизнь не была бы мученьем, что все мы созданы затем, чтобы мучаться, и что мы все знаем это и все придумываем средства, как бы обмануть себя. А когда видишь правду, что же делать?"
- На то дан человеку разум, чтобы избавиться от того, что его беспокоит, - сказала по-французски дама, очевидно довольная своею фразой и гримасничая языком.
Эти слова как будто ответили на мысль Анны.
"Избавиться от того, что беспокоит", - повторяла Анна. И, взглянув на краснощекого мужа и худую жену, она поняла, что болезненная жена считает себя непонятою женщиной и муж обманывает ее и поддерживает в ней это мнение о себе. Анна как будто видела их историю и все закоулки их души, перенеся свет на них. Но интересного тут ничего не было, и она продолжала свою мысль.
"Да, очень беспокоит меня, и на то дан разум, чтоб избавиться; стало быть, надо избавиться. Отчего же не потушить свечу, когда смотреть больше не на что, когда гадко смотреть на все это? Но как? Зачем этот кондуктор пробежал по жердочке, зачем они кричат, эти молодые люди в том вагоне? Зачем они говорят, зачем они смеются? Все неправда, все ложь, все обман, все зло!.."
Когда поезд подошел к станции, Анна вышла в толпе других пассажиров и, как от прокаженных, сторонясь от них, остановилась на платформе, стараясь вспомнить, зачем она сюда приехала и что намерена была делать. Все, что ей казалось возможно прежде, теперь так трудно было сообразить, особенно в шумящей толпе всех этих безобразных людей, не оставлявших ее в покое. То артельщики подбегали к ней, предлагая ей свои услуги; то молодые люди, стуча каблуками по доскам платформы и громко разговаривая, оглядывали ее, то встречные сторонились не в ту сторону. Вспомнив, что она хотела ехать дальше, если нет ответа, она остановила одного артельщика и спросила, нет ли тут кучера с запиской к графу Вронскому.
- Граф Вронский? От них сейчас тут были. Встречали княгиню Сорокину с дочерью. А кучер какой из себя?
В то время как она говорила с артельщиком, кучер Михайла, румяный, веселый, в синей щегольской поддевке и цепочке, очевидно гордый тем, что он так хорошо исполнил поручение, подошел к ней и подал записку. Она распечатала, и сердце ее сжалось еще прежде, чем она прочла.
"Очень жалею, что записка не застала меня. Я буду в десять часов", - небрежным почерком писал Вронский.
"Так! Я этого ждала!" - сказала она себе с злою усмешкой.
- Хорошо, так поезжай домой, - тихо проговорила она, обращаясь к Михайле. Она говорила тихо, потому что быстрота биения сердца мешала ей дышать. "Нет, я не дам тебе мучать себя", - подумала она, обращаясь с угрозой не к нему, не к самой себе, а к тому, кто заставлял ее мучаться, и пошла по платформе мимо станции.
Две горничные, ходившие по платформе, загнули назад головы, глядя на нее, что-то соображая вслух о ее туалете: "Настоящие", - сказали они о кружеве, которое было на ней. Молодые люди не оставляли ее в покое. Они опять, заглядывая ей в лицо и со смехом крича что-то ненатуральным голосом, прошли мимо. Начальник станции, проходя, спросил, едет ли она. Мальчик, продавец квасу, не спускал с нее глаз. "Боже мой, куда мне?" - все дальше и дальше уходя по платформе, думала она. У конца она остановилась. Дамы и дети, встретившие господина в очках и громко смеявшиеся и говорившие, замолкли, оглядывая ее, когда она поравнялась с ними. Она ускорила шаг и отошла от них к краю платформы. Подходил товарный поезд. Платформа затряслась, и ей показалось, что она едет опять.
И вдруг, вспомнив о раздавленном человеке в день ее первой встречи с Вронским, она поняла, чтo ей надо делать. Быстрым, легким шагом спустившись по ступенькам, которые шли от водокачки к рельсам, она остановилась подле вплоть мимо ее проходящего поезда. Она смотрела на низ вагонов, на винты и цепи и на высокие чугунные колеса медленно катившегося первого вагона и глазомером старалась определить середину между передними и задними колесами и ту минуту, когда середина эта будет против нее.
"Туда! - говорила она себе, глядя в тень вагона, на смешанный с углем песок, которым были засыпаны шпалы, - туда, на самую середину, и я накажу его и избавлюсь от всех и от себя".
Она хотела упасть под поравнявшийся с ней серединою первый вагон. Но красный мешочек, который она стала снимать с руки, задержал ее, и было уже поздно: середина миновала ее. Надо было ждать следующего вагона. Чувство, подобное тому, которое она испытывала, когда, купаясь, готовилась войти в воду, охватило ее, и она перекрестилась. Привычный жест крестного знамения вызвал в душе ее целый ряд девичьих и детских воспоминаний, и вдруг мрак, покрывавший для нее все, разорвался, и жизнь предстала ей на мгновение со всеми ее светлыми прошедшими радостями. Но она не спускала глаз с колес подходящего второго вагона. И ровно в ту минуту, как середина между колесами поравнялась с нею, она откинула красный мешочек и, вжав в плечи голову, упала под вагон на руки и легким движением, как бы готовясь тотчас же встать, опустилась на колена. И в то же мгновение она ужаснулась тому, что делала. "Где я? Что я делаю? Зачем?" Она хотела подняться, откинуться; но что-то огромное, неумолимое толкнуло ее в голову и потащило за спину. "Господи, прости мне все!" - проговорила она, чувствуя невозможность борьбы. Мужичок, приговаривая что-то, работал над железом. И свеча, при которой она читала исполненную тревог, обманов, горя и зла книгу, вспыхнула более ярким, чем когда-нибудь, светом, осветила ей все то, что прежде было во мраке, затрещала, стала меркнуть и навсегда потухла.
Часть восьмая
I
Прошло почти два месяца. Была уже половина жаркого лета, а Сергей Иванович только теперь собрался выехать из Москвы.
В жизни Сергея Ивановича происходили за это время свои события. Уже с год тому назад была кончена его книга, плод шестилетнего труда, озаглавленная: "Опыт обзора основ и форм государственности в Европе и в России". Некоторые отделы этой книги и введение были печатаемы в повременных изданиях, и другие части были читаны Сергеем Ивановичем людям своего круга, так что мысли этого сочинения не могли быть уже совершенной новостью для публики; но все-таки Сергей Иванович ожидал, что книга его появлением своим должна будет произвести серьезное впечатление на общество и если не переворот в науке, то во всяком случае сильное волнение в ученом мире.
Книга эта после тщательной отделки была издана в прошлом году и разослана книгопродавцам.
Ни у кого не спрашивая о ней, неохотно и притворно-равнодушно отвечая на вопросы своих друзей о том, как идет его книга, не спрашивая даже у книгопродавцев, как покупается она, Сергей Иванович зорко, с напряженным вниманием следил за тем первым впечатлением, какое произведет его книга в обществе и в литературе.
Но прошла неделя, другая, третья, и в обществе не было заметно никакого впечатления; друзья его, специалисты и ученые, иногда, очевидно из учтивости, заговаривали о ней. Остальные же его знакомые, не интересуясь книгой ученого содержания, вовсе не говорили с ним о ней. И в обществе, в особенности теперь занятом другим, было совершенное равнодушие. В литературе тоже в продолжение месяца не было ни слова о книге.
Сергей Иванович рассчитывал до подробности время, нужное на написание рецензии, но прошел месяц, другой, было то же молчание.
Только в "Северном жуке" в шуточном фельетоне о певце Драбанти, спавшем с голоса, было кстати сказано несколько презрительных слов о книге Кознышева, показывавших, что книга эта уже давно осуждена всеми и предана на всеобщее посмеяние.
Наконец на третий месяц в серьезном журнале появилась критическая статья. Сергей Иванович знал и автора статьи. Он встретил его раз у Голубцова.
Автор статьи был очень молодой и больной фельетонист, очень бойкий как писатель, но чрезвычайно мало образованный и робкий в отношениях личных.
Несмотря на совершенное презрение свое к автору, Сергей Иванович с совершенным уважением приступил к чтению статьи. Статья была ужасна.
Очевидно, нарочно фельетонист понял всю книгу так, как невозможно было понять ее. Но он так ловко подобрал выписки, что для тех, которые не читали книги (а очевидно, почти никто не читал ее), совершенно было ясно, что вся книга была не что иное, как набор высокопарных слов, да еще некстати употребленных (что показывали вопросительные знаки), и что автор книги был человек совершенно невежественный. И все это было так остроумно, что Сергей Иванович сам бы не отказался от такого остроумия; но это-то было ужасно.
Несмотря на совершенную добросовестность, с которою Сергей Иванович проверял справедливость доводов рецензента, он ни на минуту не остановился на недостатках и ошибках, которые были осмеиваемы, - было слишком очевидно, что все это подобрано нарочно, - но тотчас же невольно он до малейших подробностей стал вспоминать свою встречу и разговор с автором статьи.
"Не обидел ли я его чем-нибудь?" - спрашивал себя Сергей Иванович.
И, вспомнив, как он при встрече поправил этого молодого человека в выказывавшем его невежество слове, Сергей Иванович нашел объяснение смысла статьи.
После этой статьи наступило мертвое, и печатное и изустное, молчание о книге, и Сергей Иванович видел, что его шестилетнее произведение, выработанное с такою любовью и трудом, прошло бесследно.
Положение Сергея Ивановича было еще тяжелее оттого, что, окончив книгу, он не имел более кабинетной работы, занимавшей прежде бoльшую часть его времени.
Сергей Иванович был умен, образован, здоров, деятелен и не знал, куда употребить всю свою деятельность. Разговоры в гостиных, съездах, собраниях, комитетах, везде, где можно было говорить, занимали часть его времени; но он, давнишний городской житель, не позволял себе уходить всему в разговоры, как это делал его неопытный брат, когда бывал в Москве; оставалось еще много досуга и умственных сил.
На его счастье, в это самое тяжелое для него по причине неудачи его книги время на смену вопросов иноверцев, американских друзей312, самарского голода313, выставки, спиритизма стал славянский вопрос314, прежде только тлевшийся в обществе, и Сергей Иванович, и прежде бывший одним из возбудителей этого вопроса, весь отдался ему.
В среде людей, к которым принадлежал Сергей Иванович, в это время ни о чем другом не говорили и не писали, как о славянском вопросе и сербской войне. Все то, что делает обыкновенно праздная толпа, убивая время, делалось теперь в пользу славян. Балы, концерты, обеды, спичи, дамские наряды, пиво, трактиры - все свидетельствовало о сочувствии к славянам.
Со многим из того, что говорили и писали по этому случаю, Сергей Иванович был не согласен в подробностях. Он видел, что славянский вопрос сделался одним из тех модных увлечений, которые всегда, сменяя одно другое, служат обществу предметом занятия; видел и то, что много было людей, с корыстными, тщеславными целями, занимавшихся этим делом. Он признавал, что газеты печатали много ненужного и преувеличенного, с одною целью - обратить на себя внимание и перекричать других. Он видел, что при этом общем подъеме общества выскочили вперед и кричали громче других все неудавшиеся и обиженные: главнокомандующие без армий, министры без министерств, журналисты без журналов, начальники партий без партизанов. Он видел, что много тут было легкомысленного и смешного; но он видел и признавал несомненный, все разраставшийся энтузиазм, соединивший в одно все классы общества, которому нельзя было не сочувствовать. Резня единоверцев и братьев славян вызвала сочувствие к страдающим и негодование к притеснителям. И геройство сербов и черногорцев, борющихся за великое дело, породило во всем народе желание помочь своим братьям уже не словом, а делом.
Но притом было другое, радостное для Сергея Ивановича явление: это было проявление общественного мнения. Общество определенно выразило свое желание. Народная душа получила выражение, как говорил Сергей Иванович. И чем более он занимался этим делом, тем очевиднее ему казалось, что это было дело, долженствующее получить громадные размеры, составить эпоху.
Он посвятил всего себя на служение этому великому делу и забыл думать о своей книге.
Все время его теперь было занято, так что он не успевал отвечать на все обращаемые к нему письма и требования.
Проработав всю весну и часть лета, он только в июле месяце собрался поехать в деревню к брату.
Он ехал и отдохнуть на две недели и в самой святая святых народа, в деревенской глуши, насладиться видом того поднятия народного духа, в котором он и все столичные и городские жители были вполне убеждены. Катавасов, давно собиравшийся исполнить данное Левину обещание побывать у него, поехал с ним вместе.
II
Едва Сергей Иванович с Катавасовым успели подъехать к особенно оживленной нынче народом станции Курской железной дороги и, выйдя из кареты, осмотреть подъезжавшего сзади с вещами лакея, как подъехали и добровольцы315 на четырех извозчиках. Дамы с букетами встретили их и в сопровождении хлынувшей за ними толпы вошли в станцию.
Одна из дам, встречавших добровольцев, выходя из залы, обратилась к Сергею Ивановичу.
- Вы тоже приехали проводить? - спросила она по-французски.
- Нет, я сам еду, княгиня. Отдохнуть к брату. А вы всегда провожаете? - с чуть заметной улыбкой сказал Сергей Иванович.
- Да нельзя же! - отвечала княгиня. - Правда, что от нас отправлено уже восемьсот? Мне не верил Мальвинский.
- Больше восьмисот. Если считать тех, которые отправлены не прямо из Москвы, уже более тысячи, - сказал Сергей Иваныч.
- Ну вот. Я и говорила! - радостно подхватила дама. - И ведь правда, что пожертвований теперь около миллиона?
- Больше, княгиня.
- А какова нынешняя телеграмма? Опять разбили турок.
- Да, я читал, - отвечал Сергей Иваныч. Они говорили о последней телеграмме, подтверждавшей то, что три дня сряду турки были разбиты на всех пунктах и бежали и что назавтра ожидалось решительное сражение.
- Ах, да, знаете, один молодой человек, прекрасный, просился. Не знаю, почему сделали затруднение. Я хотела просить вас, я его знаю, напишите, пожалуйста, записку. Он от графини Лидии Ивановны прислан.
Расспросив подробности, которые знала княгиня о просившемся молодом человеке, Сергей Иванович, пройдя в первый класс, написал записку к тому, от кого это зависело, и передал княгине.
- Вы знаете, граф Вронский, известный... едет с этим поездом, - сказала княгиня с торжествующею и многозначительною улыбкой, когда он опять нашел ее и передал ей записку.
- Я слышал, что он едет, но не знал когда. С этим поездом?
- Я видела его. Он здесь; одна мать провожает его. Все-таки это - лучшее, что он мог сделать.
- О да, разумеется.
В то время как они говорили, толпа хлынула мимо них к обеденному столу. Они тоже подвинулись и услыхали громкий голос одного господина, который с бокалом в руке говорил речь добровольцам. "Послужить за веру, за человечество, за братьев наших, - все возвышая голос, говорил господин. - На великое дело благословляет вас матушка Москва. Живио!" - громко и слезно заключил он.
Все закричали живио! и еще новая толпа хлынула в залу и чуть не сбила с ног княгиню.
- А! княгиня, каково! - сияя радостной улыбкой, сказал Степан Аркадьич, вдруг появившийся в середине толпы. - Не правда ли, славно, тепло сказал? Браво! И Сергей Иваныч! Вот вы бы сказали от себя так - несколько слов, знаете, ободрение; вы так это хорошо, - прибавил он с нежной, уважительной и осторожной улыбкой, слегка за руку подвигая Сергея Ивановича.
- Нет, я еду сейчас.
- Куда?
- В деревню, к брату, - отвечал Сергей Иванович.
- Так вы жену мою увидите. Я писал ей, но вы прежде увидите; пожалуйста, скажите, что меня видели и что all right.316 Она поймет. А впрочем, скажите ей, будьте добры, что я назначен членом комиссии соединенного... Ну, да она поймет! Знаете, les petites miseres de la vie humaine,317 - как бы извиняясь, обратился он к княгине. - А Мягкая-то, не Лиза, а Бибиш, посылает-таки тысячу ружей и двенадцать сестер. Я вам говорил?
- Да, я слышал, - неохотно отвечал Кознышев.
- А жаль, что вы уезжаете, - сказал Степан Аркадьич. - Завтра мы даем обед двум отъезжающим - Димер-Бартнянский из Петербурга и наш Веселовский, Гриша. Оба едут. Веселовский недавно женился. Вот молодец! Не правда ли, княгиня? - обратился он к даме.
Княгиня, не отвечая, посмотрела на Кознышева. Но то, что Сергей Иваныч и княгиня как будто желали отделаться от него, нисколько не смущало Степана Аркадьича. Он, улыбаясь, смотрел то на перо шляпы княгини, то по сторонам, как будто припоминая что-то. Увидав проходившую даму с кружкой, он подозвал ее к себе и положил пятирублевую бумажку.
- Не могу видеть этих кружек спокойно, пока у меня есть деньги, - сказал он. - А какова нынешняя депеша? Молодцы черногорцы!
- Что вы говорите! - вскрикнул он, когда княгиня сказала ему, что Вронский едет в этом поезде. На мгновение лицо Степана Аркадьича выразило грусть, но через минуту, когда, слегка подрагивая на каждой ноге и расправляя бакенбарды, он вошел в комнату, где был Вронский, Степан Аркадьич уже вполне забыл свои отчаянные рыдания над трупом сестры и видел в Вронском только героя и старого приятеля.
- Со всеми его недостатками нельзя не отдать ему справедливости, - сказала княгиня Сергею Ивановичу, как только Облонский отошел от них. - Вот именно вполне русская, славянская натура! Только я боюсь, что Вронскому будет неприятно его видеть. Как ни говорите, меня трогает судьба этого человека. Поговорите с ним дорогой, - сказала княгиня.
- Да, может быть, если придется.
- Я никогда не любила его. Но это выкупает многое. Он не только едет сам, но эскадрон ведет на свой счет.
- Да, я слышал.
Послышался звонок. Все затолпились к дверям.
- Вот он! - проговорила княгиня, указывая на Вронского, в длинном пальто и с широкими полями черной шляпе шедшего под руку с матерью. Облонский шел подле него, что-то оживленно говоря.
Вронский, нахмурившись, смотрел перед собою, как будто не слыша того, что говорит Степан Аркадьич.
Вероятно, по указанию Облонского он оглянулся в ту сторону, где стояли княгиня и Сергей Иванович, и молча приподнял шляпу. Постаревшее и выражавшее страдание лицо его казалось окаменелым.
Выйдя на платформу, Вронский молча, пропустив мать, скрылся в отделении вагона.
На платформе раздалось Боже, царя храни, потом крики: ура! иживио! Один из добровольцев, высокий, очень молодой человек с ввалившеюся грудью, особенно заметно кланялся, махая над головой войлочною шляпой и букетом. За ним высовывались, кланяясь тоже, два офицера и пожилой человек с большой бородой, в засаленной фуражке.
III
Простившись с княгиней, Сергей Иваныч вместе с подошедшим Катавасовым вошел в битком набитый вагон, и поезд тронулся.
На Царицынской станции поезд был встречен стройным хором молодых людей, певших: "Славься". Опять добровольцы кланялись и высовывались, но Сергей Иванович не обращал на них внимания; он столько имел дел с добровольцами, что уже знал их общий тип, и это не интересовало его. Катавасов же, за своими учеными занятиями не имевший случая наблюдать добровольцев, очень интересовался ими и расспрашивал про них Сергея Ивановича.
Сергей Иванович посоветовал ему пройти во второй класс поговорить самому с ними. На следующей станции Катавасов исполнил этот совет.
На первой остановке он перешел во второй класс и познакомился с добровольцами. Они сидели в углу вагона, громко разговаривая и, очевидно, зная, что внимание пассажиров и вошедшего Катавасова обращено на них. Громче всех говорил высокий со впалою грудью юноша. Он, очевидно, был пьян и рассказывал про какую-то случившуюся в их заведении историю. Против него сидел уже немолодой офицер в австрийской военной фуфайке гвардейского мундира. Он, улыбаясь, слушал рассказчика и останавливал его. Третий, в артиллерийском мундире, сидел на чемодане подле них. Четвертый спал.
Вступив в разговор с юношей, Катавасов узнал, что это был богатый московский купец, промотавший большое состояние до двадцати двух лет. Он не понравился Катавасову тем, что был изнежен, избалован и слаб здоровьем; он, очевидно, был уверен, в особенности теперь, выпив, что он совершает геройский поступок, и хвастался самым неприятным образом.
Другой, отставной офицер, тоже произвел неприятное впечатление на Катавасова. Это был, как видно, человек, попробовавший всего. Он был и на железной дороге, и управляющим, и сам заводил фабрики, и говорил обо всем, без всякой надобности и невпопад употребляя ученые слова.
Третий, артиллерист, напротив, очень понравился Катавасову. Это был скромный, тихий человек, очевидно преклонявшийся пред знанием отставного гвардейца и пред геройским самопожертвованием купца и сам о себе ничего не говоривший. Когда Катавасов спросил его, что его побудило ехать в Сербию, он скромно отвечал:
- Да что ж, все едут. Надо тоже помочь и сербам. Жалко.
- Да, в особенности ваших артиллеристов там мало, - сказал Катавасов.
- Я ведь недолго служил в артиллерии; может, и в пехоту или в кавалерию назначат.
- Как же в пехоту, когда нуждаются в артиллеристах более всего? - сказал Катавасов, соображая по годам артиллериста, что он должен быть уже в значительном чине.
- Я не много служил в артиллерии, я юнкером в отставке, - сказал он и начал объяснять, почему он не выдержал экзамена.
Все это вместе произвело на Катавасова неприятное впечатление, и когда добровольцы вышли на станцию выпить, Катавасов хотел в разговоре с кем-нибудь поверить свое невыгодное впечатление. Один проезжающий старичок в военном пальто все время прислушивался к разговору Катавасова с добровольцами. Оставшись с ним один на один, Катавасов обратился к нему.
- Да, какое разнообразие положений всех этих людей, отправляющихся туда, - неопределенно сказал Катавасов, желая высказать свое мнение и вместе с тем выведать мнение старичка.
You have read 1 text from Russian literature.
Next - Анна Каренина - Лев Толстой - 59
- Parts
- Анна Каренина - Лев Толстой - 01Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4251Total number of unique words is 200329.2 of words are in the 2000 most common words42.1 of words are in the 5000 most common words49.9 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 02Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4601Total number of unique words is 192637.0 of words are in the 2000 most common words51.3 of words are in the 5000 most common words57.8 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 03Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4623Total number of unique words is 182938.4 of words are in the 2000 most common words53.9 of words are in the 5000 most common words61.9 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 04Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4801Total number of unique words is 172939.9 of words are in the 2000 most common words53.7 of words are in the 5000 most common words61.4 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 05Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4771Total number of unique words is 173142.0 of words are in the 2000 most common words57.0 of words are in the 5000 most common words64.1 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 06Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4704Total number of unique words is 178741.0 of words are in the 2000 most common words55.7 of words are in the 5000 most common words63.2 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 07Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4846Total number of unique words is 176538.8 of words are in the 2000 most common words53.3 of words are in the 5000 most common words61.3 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 08Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4778Total number of unique words is 186838.5 of words are in the 2000 most common words52.9 of words are in the 5000 most common words60.6 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 09Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4866Total number of unique words is 185740.4 of words are in the 2000 most common words55.5 of words are in the 5000 most common words61.2 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 10Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4665Total number of unique words is 185639.8 of words are in the 2000 most common words54.4 of words are in the 5000 most common words62.4 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 11Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4695Total number of unique words is 185839.3 of words are in the 2000 most common words53.8 of words are in the 5000 most common words60.8 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 12Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4781Total number of unique words is 165041.5 of words are in the 2000 most common words57.4 of words are in the 5000 most common words64.4 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 13Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4602Total number of unique words is 203232.7 of words are in the 2000 most common words45.5 of words are in the 5000 most common words52.9 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 14Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4778Total number of unique words is 187039.6 of words are in the 2000 most common words52.4 of words are in the 5000 most common words60.3 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 15Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4807Total number of unique words is 175839.9 of words are in the 2000 most common words54.7 of words are in the 5000 most common words61.4 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 16Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4591Total number of unique words is 189034.7 of words are in the 2000 most common words47.8 of words are in the 5000 most common words54.7 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 17Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4666Total number of unique words is 179639.9 of words are in the 2000 most common words54.5 of words are in the 5000 most common words62.3 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 18Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4685Total number of unique words is 167040.7 of words are in the 2000 most common words54.5 of words are in the 5000 most common words62.7 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 19Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4706Total number of unique words is 182337.6 of words are in the 2000 most common words50.4 of words are in the 5000 most common words59.2 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 20Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4713Total number of unique words is 188036.3 of words are in the 2000 most common words48.6 of words are in the 5000 most common words55.8 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 21Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4637Total number of unique words is 185135.3 of words are in the 2000 most common words49.1 of words are in the 5000 most common words56.8 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 22Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4163Total number of unique words is 184435.2 of words are in the 2000 most common words49.7 of words are in the 5000 most common words57.7 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 23Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4720Total number of unique words is 176738.5 of words are in the 2000 most common words54.3 of words are in the 5000 most common words60.4 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 24Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4750Total number of unique words is 181939.7 of words are in the 2000 most common words53.9 of words are in the 5000 most common words60.8 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 25Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4798Total number of unique words is 177939.8 of words are in the 2000 most common words54.3 of words are in the 5000 most common words62.6 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 26Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4606Total number of unique words is 190136.2 of words are in the 2000 most common words48.8 of words are in the 5000 most common words55.7 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 27Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4746Total number of unique words is 188335.8 of words are in the 2000 most common words48.9 of words are in the 5000 most common words56.4 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 28Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4816Total number of unique words is 175740.7 of words are in the 2000 most common words55.6 of words are in the 5000 most common words63.3 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 29Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4521Total number of unique words is 184335.9 of words are in the 2000 most common words50.6 of words are in the 5000 most common words58.3 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 30Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4583Total number of unique words is 175538.6 of words are in the 2000 most common words52.8 of words are in the 5000 most common words60.7 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 31Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4826Total number of unique words is 173143.4 of words are in the 2000 most common words59.5 of words are in the 5000 most common words66.5 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 32Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4730Total number of unique words is 176041.1 of words are in the 2000 most common words55.9 of words are in the 5000 most common words63.8 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 33Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4743Total number of unique words is 163742.6 of words are in the 2000 most common words58.2 of words are in the 5000 most common words65.9 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 34Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4836Total number of unique words is 177940.5 of words are in the 2000 most common words55.4 of words are in the 5000 most common words63.7 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 35Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4620Total number of unique words is 197535.8 of words are in the 2000 most common words51.9 of words are in the 5000 most common words59.5 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 36Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4642Total number of unique words is 181135.7 of words are in the 2000 most common words50.4 of words are in the 5000 most common words57.8 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 37Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4726Total number of unique words is 176736.8 of words are in the 2000 most common words50.8 of words are in the 5000 most common words57.6 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 38Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4727Total number of unique words is 175439.3 of words are in the 2000 most common words54.8 of words are in the 5000 most common words62.9 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 39Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4635Total number of unique words is 173837.9 of words are in the 2000 most common words54.1 of words are in the 5000 most common words62.1 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 40Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4645Total number of unique words is 177439.0 of words are in the 2000 most common words52.4 of words are in the 5000 most common words60.2 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 41Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4898Total number of unique words is 176240.3 of words are in the 2000 most common words56.1 of words are in the 5000 most common words64.3 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 42Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4766Total number of unique words is 184238.9 of words are in the 2000 most common words54.0 of words are in the 5000 most common words61.1 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 43Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4830Total number of unique words is 174141.2 of words are in the 2000 most common words55.4 of words are in the 5000 most common words63.0 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 44Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4545Total number of unique words is 175837.1 of words are in the 2000 most common words51.7 of words are in the 5000 most common words59.0 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 45Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4672Total number of unique words is 196732.4 of words are in the 2000 most common words47.3 of words are in the 5000 most common words54.0 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 46Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4676Total number of unique words is 189038.2 of words are in the 2000 most common words51.6 of words are in the 5000 most common words58.0 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 47Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4736Total number of unique words is 180436.5 of words are in the 2000 most common words48.3 of words are in the 5000 most common words57.2 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 48Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4806Total number of unique words is 176139.9 of words are in the 2000 most common words54.4 of words are in the 5000 most common words60.8 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 49Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4550Total number of unique words is 190035.9 of words are in the 2000 most common words49.0 of words are in the 5000 most common words57.2 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 50Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4551Total number of unique words is 184937.6 of words are in the 2000 most common words51.8 of words are in the 5000 most common words59.1 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 51Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4774Total number of unique words is 176041.4 of words are in the 2000 most common words57.7 of words are in the 5000 most common words65.3 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 52Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4668Total number of unique words is 184838.0 of words are in the 2000 most common words52.1 of words are in the 5000 most common words59.4 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 53Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4835Total number of unique words is 174840.8 of words are in the 2000 most common words56.7 of words are in the 5000 most common words63.8 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 54Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4637Total number of unique words is 179338.8 of words are in the 2000 most common words52.5 of words are in the 5000 most common words60.8 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 55Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4664Total number of unique words is 167641.2 of words are in the 2000 most common words56.5 of words are in the 5000 most common words63.2 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 56Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4809Total number of unique words is 167839.8 of words are in the 2000 most common words55.2 of words are in the 5000 most common words62.6 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 57Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4483Total number of unique words is 158341.0 of words are in the 2000 most common words55.4 of words are in the 5000 most common words63.4 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 58Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4579Total number of unique words is 194836.3 of words are in the 2000 most common words50.3 of words are in the 5000 most common words58.6 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 59Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4649Total number of unique words is 186238.3 of words are in the 2000 most common words52.9 of words are in the 5000 most common words59.4 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 60Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4792Total number of unique words is 191836.4 of words are in the 2000 most common words48.2 of words are in the 5000 most common words55.5 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 61Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4673Total number of unique words is 184737.9 of words are in the 2000 most common words53.1 of words are in the 5000 most common words59.4 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 62Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 4004Total number of unique words is 200226.3 of words are in the 2000 most common words37.4 of words are in the 5000 most common words44.6 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 63Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 3569Total number of unique words is 198822.9 of words are in the 2000 most common words33.1 of words are in the 5000 most common words40.4 of words are in the 8000 most common words
- Анна Каренина - Лев Толстой - 64Each bar represents the percentage of words per 1000 most common words.Total number of words is 891Total number of unique words is 51231.2 of words are in the 2000 most common words45.5 of words are in the 5000 most common words51.3 of words are in the 8000 most common words